Автор
Как подсчитала региональная редакция «Медиазоны», за последние два года индекс свободы слова в странах Центральной Азии снизился во всех странах, кроме Туркменистана. Сильнее всего ситуация ухудшилась в Кыргызстане, меньше всего — в Узбекистане. Несмотря на то что 2024 год только начался, едва ли по его итогам у «Репортеров без границ» будет хоть один повод кардинально изменить оценку ситуации со свободой слова в любой из этих стран. В наступившем году давление на журналистов продолжается — как через аресты и приговоры судов, так и из-за принятия репрессивных законов и ограничения на доступ к информации.
Казахстан
Для местных журналистов 2024 год начался с продолжения участившихся кибератак. По данным международного фонда защиты свободы слова «Әділ сөз«, в прошлом году в республике было зафиксировано 52 подобных случая, что почти на 40% больше, чем в 2022-м. В январе представители шести частных медиа, подвергшихся хакерским атакам, подали коллективное заявление в Комитет национальной безопасности. Однако там расследовать описанные факты отказались, так как в Казахстане информсистемы СМИ не входят в перечень критически важных объектов инфраструктуры. Сегодня заявление медийщиков перенаправлено в полицию.
В январе же в медиасфере разгорелся новый скандал: представительство «Радио Свободная Европа/Радио Свобода-Казахстан» подало в суд на министерство иностранных дел. Причиной стал отказ ведомства в аккредитации 36 журналистов издания. Казахстанский МИД мотивировал свое решение тем, что в 2023 году на это СМИ был наложен штраф за распространение ложной информации. Суд тогда признал фейком утверждение журналистов о том, что Россия «возглавляет» Организацию Договора о коллективной безопасности. МИД отказался от примирения с «Радио Азаттык» и теперь отстаивает свою правоту в суде.
Отказ в аккредитации журналистов совпал с предложением депутатов нижней палаты парламента внести в законопроект «О массмедиа» поправки, которые должны наделить МИД правом отказывать зарубежным изданиям в аккредитации в случае «угрозы национальной безопасности». Инициатива лишь укрепила скептическое отношение правозащитного и медийного сообщества к рассматриваемому с прошлого года законопроекту. Обсуждаемый документ, как считают казахстанские медиаюристы, включает целый ряд старых, действовавших ранее правовых норм и не содержит сразу нескольких важных для современной ситуации пунктов.
Одно из позитивных нововведений законопроекта — возвращение административной ответственности за воспрепятствование журналистской деятельности. Это тем более актуально, что с начала года судебные органы как минимум дважды нарушили принцип гласности при рассмотрении резонансных дел. В одном случае судья под предлогом запрета на съемку удалил журналистов пяти изданий с открытого заседания, в другом — прессу попросту не пустили в зал, предложив взамен нестабильную онлайн-трансляцию. Десятки журналистов коллективно обратились в полицию по последнему факту.
Одновременно власти не оставляют попыток ввести законодательство, ограничивающее журналистам и рядовым гражданам доступ к информации. В конце 2023 года вступили в силу новые «Правила отнесения сведений к служебной информации», которые теоретически позволяют чиновникам отказывать в доступе почти к любым данным. Так, например, государство уже несколько лет подряд не сообщает, какие частные СМИ получают деньги в рамках проведения госинформполитики. Новый законопроект «О доступе к информации» в своем текущем виде не способен переломить этот тренд.
Кыргызстан
В середине января были задержаны 11 бывших и действующих сотрудников расследовательского медиапроекта Болота Темирова. Самого журналиста еще в прошлом году депортировали в Россию. Сегодня правоохранители подозревают его коллег в организации массовых беспорядков и призывах к ним. В середине марта суд определил, что восемь человек из задержанных останутся под стражей еще на два месяца, четверых отпустили под домашний арест или подписку о невыезде. Уголовные дела против журналистов завели на фоне усиливающейся кампании против свободы слова в Кыргызстане, считают мировые правозащитники.
В январе же в редакции другого независимого СМИ — 24.kg — сотрудники Государственного комитета национальной безопасности провели обыск. При обыске изъяли редакционную технику и забрали на допрос руководителей издания. В ведомстве объяснили, что оперативно-следственные действия обусловлены расследованием уголовного дела по статье «Пропаганда войны». Офис редакции до сих пор опечатан. У сотрудников издания, продолжающего работу, нет доступа к своим рабочим местам. В конце февраля суд также отказал медийщикам в их жалобе на недопуск адвоката во время обыска.
А в феврале своего апогея достигла борьба кыргызстанских властей с редакцией Kloop — суд принял решение о ликвидации одного из юридических лиц независимого издания. Прокурор, подавший иск, настаивал, что большая часть публикаций Kloop носит «негативный характер» и направлена на «дискредитацию представителей государственных и муниципальных органов». Осенью прошлого года сайт заблокировали из-за отказа редакции удалить материал, в котором спецслужбы якобы обнаружили ложную и порочащую их информацию. При этом в марте один из судебных органов Бишкека признал решение о блокировке недействительным.
Еще одной частью кампании против СМИ стал принятый парламентом в марте законопроект об «иноагентах». Несмотря на то что он в основном направлен на регуляцию работы некоммерческих организаций, поправки могут представлять угрозу и для медиасферы. Об этом, в частности, предупреждают «Репортеры без границ», указывая на риск произвольной приостановки деятельности. Как пишет «Медиазона. Центральная Азия», многие кыргызстанские издания работают как общественные фонды и получают иностранную грантовую помощь. Теперь только вето президента республики способно предотвратить реализацию сомнительных поправок.
В случае с новым законом «О средствах массовой информации» журналистам удалось донести до главы государства свою обеспокоенность. 13 марта Садыр Жапаров отозвал спорный законопроект, поручив его доработать. При этом еще в прошлом году медиаэксперты аргументированно заявляли, что документ противоречит нормам Конституции Кыргызстана и международным договорам, участницей которых является республика. Когда в минувшем январе проект закона поступил в парламент, специалисты обнаружили в нем дополнительные нормы, избыточно и безосновательно ограничивающие деятельность журналистов.
Таджикистан
«Таджикистан по-прежнему является крупнейшим тюремщиком журналистов в Центральной Азии», — говорится в опубликованном в январе докладе международного Комитета по защите журналистов (КЗЖ). Правозащитники напоминают, что в республике с конца 2022 года осудили сразу семерых журналистов и блогеров. Их приговорили к срокам от семи до 20 лет. Среди обвинений — призывы к свержению строя, участие в деятельности запрещенной организации или ОПГ, организация деятельности экстремистской организации, оскорбление представителя власти. Приговоры, пишет КЗЖ, усилили атмосферу всепроникающего страха и самоцензуры в среде СМИ.
В феврале о встрече с тремя заключенными журналистами сообщил уполномоченный по правам человека в республике. По их просьбе офис омбудсмена направил официальный запрос в ответственные учреждения с просьбой еще раз рассмотреть их дело. В том же месяце министр внутренних дел подтвердил, что в орбиту внимания правоохранителей попала еще одна журналистка — Анора Саркорова. В отношении нее возбуждено уголовное дело, предположительно, по факту публичного оправдания и пропаганды экстремизма. Вместе с супругом (на него тоже заведено дело) Саркорова освещала события в Горном Бадахшане в 2022 году.
Одновременно с этим власти Таджикистана, вопреки действующему законодательству, не обеспечивают местным журналистам всю полноту доступа к официальным источникам информации. Ярким примером этого стали пресс-конференции госорганов, организуемые раз в полгода для каждого ведомства. Закон, обязывающий чиновников регулярно отчитываться перед журналистами, действует с 2011 года. Несмотря на это, в 2024 году, например, большинство представителей правоохранительных органов Куляба (четвертый город республики по численности населения) отказались встречаться со СМИ.
Ситуация с доступом к официальной информации в цифровом пространстве обстоит не лучше: в конце января редакция «Азия-Плюс» выпустила собственное исследование открытости таджикистанских судов. Проанализировав десяток интернет-порталов, журналисты пришли к выводу, что судебные органы не соблюдают установленные законом требования к ведению сайтов. Верховный суд не предоставляет пользователям судебную статистику: в половине описанных случаев на сайте нет никакой информации о графике приема граждан, информация о результатах рассмотренных дел публикуется не всегда или слишком поздно.
Между тем с точки зрения законодательства наступивший год ознаменовался для таджикистанских телекомпаний и радиостанций позитивным нововведением. В 2023 году были объединены два закона: «О лицензировании отдельных видов деятельности» и «О разрешительной системе» — и теперь все разрешительные документы для медиа стали бессрочными. Это должно облегчить работу СМИ и минимизировать коррупционные риски. При этом, отчитываясь в январе перед журналистами, руководитель Инспекции госконтроля в сфере телерадиовещания сообщил об отказе в оформлении лицензии пяти компаниям из шести.
Узбекистан
В прошлом году в республике на длительные сроки было осуждено беспрецедентное для периода президентства Шавката Мирзиеева количество журналистов и блогеров. В 2024 году узбекистанские власти продолжили преследовать тех, кто позволил себе критиковать правительство страны, президента и высокопоставленных членов его семьи. В конце января суд в Кашкадарье приговорил блогера Абдулхакима Абжалилова к пяти годам лишения свободы за вымогательство по предварительному сговору. Абжалилов руководил ООО «Achchiq haqiqat» («Горькая правда») и администрировал одноименный телеграм-канал.
В феврале была задержана блогер из Ферганы Гули Мирзаева — предположительно, также по подозрению в вымогательстве. Как сообщает «Радио Озодлик», Мирзаева на страницах в социальных сетях часто критически высказывалась в адрес главы республики и его старшей дочери, которая в прошлом году была назначена первым помощником президента. Еще один инцидент с задержанием журналиста произошел зимой в одном из районов Ташкента, куда репортер Nuz.uz приехал по просьбе местных жителей для проведения расследования. Через три дня административное дело в отношении работника СМИ тем не менее было прекращено.
Многолетние приговоры журналистам и блогерам имеют ожидаемые последствия: осужденные отказываются от всякой медийной активности. Так, например, произошло с Отабеком Саттори, который заявил, что после освобождения больше не будет заниматься блогерством. В 2021 году он был приговорен к шести с половиной годам лишения свободы по обвинению в клевете и вымогательстве. До этого Саттори был известен своими критическими выступлениями в видеоблоге, где, в частности, указывал на фабрикацию уголовных дел против блогеров. В минувшем феврале суд заменил Саттори неотбытую часть наказания на исправительные работы.
Заключение под стражу не единственный рычаг давления на медийное сообщество в Узбекистане. В январе стало известно, что блогеру Валиджону Калонову продлили срок принудительного «лечения» в психиатрической больнице. В 2021 году он был задержан сотрудниками Управления по борьбе с терроризмом и экстремизмом, а затем осужден судом за «оскорбление президента» и «совершение иных общественно опасных преступлений». До этого в своих видео Калонов призывал сограждан не голосовать на выборах за действующего президента и критиковал его за хорошие отношения с Китаем, который проводит репрессии против уйгуров и других мусульман в Синьцзяне.
Наконец, в отсутствие обоснованных причин для ареста правоохранители имеют обыкновение вызывать журналистов «на беседу» в органы внутренних дел. Примечательно, что в феврале на такой разговор был приглашен проживающий в Лондоне журналист узбекской службы Би-би-си Ибрат Сафо. Беседовавший с ним в итоге по телефону сотрудник полиции обвинил репортера в отсутствии патриотизма, поинтересовался датой его приезда в республику и сослался на некий закон о «дискредитации правительства Узбекистана». Поводом для разговора стал пост Сафо о том, как бывший аким Ташкента, осушив озеро в Нацпарке, возвел там местный Диснейленд.
