Язык оторву!

— пригрозил нашему корреспонденту брат подсудимого экс-мэра Бишкека Наримана Тюлеева.

До какой степени надо быть циничным, наглым и уверенным в абсолютной безнаказанности, чтобы во время судебного процесса угрожать журналисту лишь за то, что в газете были опубликованы коррупционные схемы присвоения и отмывания денег, за которые ныне и судят Тюлеева и его приближённых экс-чиновников?! Страшно даже представить, что бы творили родственники экс-мэра, останься он у власти… Сразу вспомнились времена Бакиева, когда журналистов избивали и убивали…
Вообще, процесс над экс-мэром Тюлеевым временами превращается в этакий междусобойчик адвокатов и подсудимых, перешучивающихся между собою. Условия в зале Ленинского суда, где проходит процесс, для работы сложнейшие. Сидячие места только для участников процесса, подсудимых и защиты. Журналисты же вынуждены стоять, да ещё и выслушивать угрозы со стороны родственников Тюлеева. Не говоря уже об испепеляющем взгляде, которым Нариман Ташболотович «сверлит» из-за решётки… Странно, что всю свою ненависть они выплёскивают на журналистов. Хочется подчеркнуть, что мы пишем только то, что звучит на открытом судебном процессе. Как говорится, ничего личного, только материалы уголовного дела и судебного процесса по нему.
Очередное заседание суда 17 декабря началось с того, что Тюлеев уточнил, откуда были фотографы, работавшие на процессе. «Если из «Дело №», надо удалить», — выкрикнул кто-то из родственников подсудимого. «Кто из «Дело №» — с вещами на выход!» — то ли в шутку, то ли всерьёз поддержал один из адвокатов. На что судья громогласно заявил: «СМИ полностью разрешена съёмка. Только не мешайте процессу».

В этот момент послышался шёпот в мою сторону: «Вот она из «Дело». Брат Тюлеева, который сидел прямо рядом со мною, посмотрел таким ненавидящим взглядом, что мне пришлось поинтересоваться, какие претензии к газете. «Зачем грязью обливаете, зачем пишете неправду? Зачем вы про отца написали, он по уголовному делу вообще не проходит», — гневно произнёс мужчина. «Мы написали о том, что прозвучало на процессе», — парировала я. «Язык оторву! Потом поговорим», — зловеще прошипел адекватный, на первый взгляд, собеседник. В этот момент адвокат Тюлеева Султан Баратов также бросил реплику в мою сторону: «Я же говорил вам, что вы пишете однобоко, только с обвинительным уклоном…» Приплыли, что называется, — и юрист Баратов туда же! Забыв, наверное, о том, что обвиняет прокурор. Сам Баратов, к слову говоря, работал когда-то в прокуратуре.
Родственники и сторонники Тюлеева также препятствовали работе и нашего фотокорреспондента, сначала буквально не пуская его в зал суда, объявив, что процесс закрытый. Когда фотограф всё же попытался войти, ему перегородили дорогу мужики крепкого телосложения. В этот момент пришлось немного потолкаться.

В этот момент адвокат Баратов прервал прокурора: «Можно конкретизировать обвинение каждому обвиняемому, а не упоминать всякий раз Тюлеева?» На что получил замечание судьи Алиева. Прокурор продолжила чтение обвинительного заключения, которое изобиловало хитроумными финансовыми схемами и именами различных дальних и ближних родственников Тюлеева, а также родственников его друзей и друзей его отца. Ещё раз уточняю, всё это прозвучало в постановлении об окончательном предъявлении обвинения. Если бы речи об отце Тюлеева не было, мы бы его не упоминали. Кожобергенов, естественно, вину не признал.

Перед тем как заслушать следующее обвинительное заключение, адвокаты в панибратской форме потребовали 10-минутный перерыв на перекур. На что судья строго призвал адвокатов к порядку: «Не командуйте!»

В ближайшие дни продолжится предъявление обвинений остальным подсудимым.
Откровенно говоря, странная атмосфера творится в зале суда… Будто не коррупционеров судят за присвоение и отмывание государственных денег в открытом судебном заседании, а что-то личное из жизни экс-мэра Тюлеева и его команды обсуждается…
А мы, журналисты и общественность, вторгаемся в какое-то частное тюлеевское мероприятие, где наше присутствие совсем не желательно. Каким-то странным образом смещены акценты.