Представляем вашему вниманию текстовую версию фрагментов беседы с известным журналистом, издателем сайта narynaiyp.com Нарыном Айыпом. Полное видео по ссылке «Состояние свободы прессы в Кыргызстане: оранжевый или красный уровень опасности?».
Азамат Тынаев: Есть много факторов, которые заставляют с тревогой смотреть на состояние свободы прессы в Кыргызстане. И они находят свое отражение в рейтингах многочисленных медиаорганизаций, в которых Кыргызстан теряет свои позиции, скатывается назад. Это ощущение разлито в атмосфере, о чем можно сделать вывод, просто проанализировав контент наших СМИ. Последний индикатор — судебные иски против Zanoza.kg и Azattyk.org.
Нарын Айып: Общая ситуация действительно становится все хуже и хуже, при этом СМИ, особенно главные телеканалы, в руках власти. Каким-то образом от них [власти] зависит Общественное телевидение — поставщик информации и новостей в регионы, охват которого почти 100%. Несмотря на то, что в уставе Общественной телерадиокорпорации написано, что они не должны зависеть ни от кого — ни от партий, ни от власти, ни от каких-либо структур. Иногда открыто говорится: якобы кто платит, тот и музыку заказывает. Но для чего тогда после революции 2010 года вместо Национальной телерадиокорпорации создавали Общественную и вводили Наблюдательный совет?
Получается, эти наблюдательные советы почти во всех государственных органах, где они были введены, выродились и получились звеном всей этой власти. Точно так же Наблюдательный совет ничего не решает и не может встать на защиту редакционной политики, встать на защиту общественных интересов и также на защиту свободы слова. Мало того, тот же Общественный телеканал пропагандирует, что у нас слишком много свободы слова, и надо бы обуздать тех, кто «клевещет».
Слово «клевещет» стало ключевым в выражениях чиновников власти, даже из уст президента недавно, 24 июля, услышали, что журналисты – это клеветники. Впервые, это слово прозвучало в связи с материалом журналиста Дайырбека Орунбекова от 2014 года, в которой он написал про Ошские события. Нельзя сказать, что он написал что-то сильно несоответствующее действительности. Так как потом в 2016 году президент в своем выступлении на юбилее Дня независимости Кыргызстана, чуть ли не повторил то же самое, о чем писал Дайырбек Орунбеков. Получается, Орунбеков не клеветал, но за клевету был привлечен сначала к гражданской, затем к уголовной ответственности.
Идея того, что свободы слова слишком много и надо какие-то меры предпринимать, воссела в мозгах людей. Даже эксперты, доктора наук об этом твердят, что так нельзя и надо быть ответственным. Но я бы сказал, что свободы слова слишком много никогда не бывает. Даже в европейских странах, где хвалятся свободой слова, абсолютной 100 % свободы слова не бывает. Бывает чуть меньше, потому что какие-то эксцессы всегда есть, особенно со стороны криминальных и бизнес-структур. Они стараются заткнуть, уладить в несудебном порядке, а если не получается, то подают в суд. Если хоть один суд в какой-то стране произошел против СМИ, то это уже не свобода слова.
Когда власти подают в суд на журналистов, то можно сказать, что свободы слова вообще нет. В случае с Zanoza.kg генеральный прокурор подает в суд по устаревшему закону 2003 года, в котором написано, что генеральный прокурор обязан защищать честь и достоинство президента, если его кто-то неправомерно клевещет. Но что такое клевета? Клевета – это если человек знает, что это не так, а говорит, что это так. Второй момент, когда он намеренно говорит что-то, чтобы нанести ущерб репутации того, о ком он говорит. Но доказать это очень сложно. Просто сказать, что это клевета, и судить на этом основании издание ни в какие правовые рамки не вмещается.
А власть занимается этим, сначала через свои подконтрольные СМИ распространяет идею, что это клевета. С одной стороны, эта идея дает судьям сигнал, что он будет рассматривать это дело. С другой стороны, распространение мысли в обществе, чтобы потом, когда будут приняты решения против журналистов, никто не возмущался. Под мысль «клевета» они подводят любую критику. Если вы напишете, что промышленность не растет или где-то происходит коррупция, или власти где-то не выполнили свои должностные обязанности, они [власти] приводят какие-то бюрократические справки, что они выполнили на 200%. Значит все хорошо, а журналист клевещет. А судьи такие доводы воспринимают и начинают выносить решение.
Азамат Тынаев: Я вспоминаю замечательный момент, когда тогдашний пресс-секретарь Белого дома при новой администрации Дональда Трампа в споре с журналистами произнес фразу «альтернативные факты». Как мы видим, такие альтернативные факты действительно есть и у нашего правительства. Когда мы спорим о свободе слова, лично я как медиаэксперт, как журналист и просто как читатель, открывая многие наши газеты, сайты вижу разливанное море различной информации, в том числе и фейковые новости, клевету, инсунуации…
Нарын Айып: Как вы отметили, много всего в СМИ, где поливают друг друга грязью, я считаю, там это не относится к свободе слова, где одно издание подконтрольно одному политику или другому. Заказная журналистика – вопрос профессионализма, но не свободы слова. Свобода слова относится только к власти, то есть насколько власти позволяют эту свободу в своей стране. И насколько они позволяют журналистам и СМИ критиковать себя.
Азамат Тынаев: Как власть должна защищать свободу слова?
Нарын: Она[власть] должна защищать, если она хочет, чтобы общество развивалась. Если будет свобода слова и никто не будет засуживать за сказанные слова, то общество будет развиваться. Власти должны требовать от своих правительственных структур и других организаций принимать меры по исправлению, если высказанная критика подтверждается фактами. А они просто закрывают факты, говоря, что это клевета. Между собой что- то решают или даже не решают, коррупция и все остальное плохое продолжается. Ничего не предпринимается из того, что пишут журналисты.
Этот созданный хаос на руку властям, потому что среди критики может быть действительно обоснованная критика. А может быть это разборка между собой некоторых политиков, структур, которые имеют свои СМИ, или могут заплатить журналисту и обольет грязью кого-то. Они воспринимают это как демократию, где каждый может говорить, что хочет, но за этим не видят никакой ответственности. А ведь они ответственны за все, что происходит в стране, ведь они победили на выборах и народ вручил им мандат на правление.
Вот это все – вопрос профессионализма, который можно было бы поднять при правильной работе, при правильной реакции на критику и так далее. Но это не особо относится к свободе слова, свобода слова – это отношение власти к критике. Если они за свободу слова судят или пытаются наказать другим способом, очернить, выпустить другие материалы через свои подконтрольные СМИ, якобы свести на нет всю эту критику – это значит, что они не терпят критику и не позволяют свободе слова быть.
Если где-то неправильно, значит надо учить, улучшить преподавание в университетах, на факультетах журналистики, проводить семинары, давать информацию, быть максимально открытыми, чтобы журналистам не надо было где-то искать экспертов. Если быть максимально открытыми, то и грязи, и домыслов не будет. Но они [власти] сами не дают и закрывают информацию, а потом обвиняют якобы за клевету тех, кто нашел через другие пути какую-то информацию.
Говорят, надо проверять информацию. Правильно, журналист должен проверять информацию. Снова же это вопрос профессионализма, но не свободы слова. Если президент едет в Брюссель и говорит, что за последние два-три года зарплата учителей и врачей поднялась в три-пять раз, как журналист должен это проверять? Должен он это проверять или нет? Если он должен проверять, тогда эта новость не выйдет в тот же день. Ответственность ложится на человека, который это говорит. Если бы мы с улицы кого-то пригласили, и неизвестный гражданин дает информацию, то это надо проверять. Но, если это говорит министр, депутат, президент, почему мы должны это проверять?
Азамат Тынаев: Понятно, что журналистика – профессия повышенного риска, где не знаешь, чьи интересы заденешь и на какие следы можешь выйти в процессе расследования или изучения какой-либо информации, ошибки случаются у всех. Право на добросовестную ошибку, которая влечет цивилизованное разрешение конфликта между чиновником и редакцией. Как нам культивировать такое разрешение конфликта у себя?
Нарын Айып: Вы упомянули досудебное регулирование, как все это регулировать со СМИ. Во-первых, это вопрос культуры и образования вообще целого общества. Если бы наше общество было высокообразованным, высококультурным, оно бы не позволило властям вести себя хамски. А власть все больше и больше ведет себя хамски, потому что общество никак не протестует. Образование низкое, соответственно, и у журналистов образование низкое.
Второе — все чиновники, все профессионалы, специалисты, которые сидят на своих должностях, особенно хочется отметить Государственный центр судебных экспертиз, относятся к своим обязанностям чисто формально, не ответственно, не чувствуя, как их решения отразятся потом, и какие прецеденты они могут создать. Вы сказали про досудебное регулирование, что есть комиссия по разрешению споров со СМИ. Мне кажется, как только возникли иски, они могли бы проявить инициативу, сделать заявление и найти точки соприкосновения. У них принцип – никто заявление не писал, значит нечего рассматривать. Получается, есть заявление – значит, проблема есть, нет заявления – нет проблемы.
Азамат Тынаев: Пытались ли договориться, было ли какое-то закулисье, кулуарные формы разрешения споров?
Нарын Айып: Можно сказать, нет. Мы сами не пытались, но были доброжелатели, и люди, и организации, которые видят несправедливость и удивляются, почему осуждают на такую сумму, и пытались помочь. Почему мы должны запрещать им это делать? Власти могли бы позвать авторов, руководителей и просто поговорить по душам, но этого не было. Если со стороны власти этого нет, то если мы будем это инициировать, получится, якобы мы виноваты и пытаемся искупить свою вину. Но мы ни в чем не виноваты. Единственное, нашей целью было найти недостатки в государственном управлении, или в управлении каких-то организаций, чиновников и указать на ошибки. Это — миссия журналистов.
