Агентство АКИpress выражает соболезнования родным и близким А.Бийназарова и публикует его интервью для журнала АКИpress, вышедшее в феврале 1997 года.
В этом интервью основная мысль А.Бийназарова заключалась в том, что «единственное ограничение для канала – не заниматься политикой». Однако, как в последующем показала история, значение телеканала было настолько велико для кыргызского общества, что компанию много раз отбирали и переотбирали у Адылбека Бийназарова, сначала структуры, близкие к бывшему президенту Аскару Акаеву, а затем к другому бывшему президенту Курманбеку Бакиеву.
А.Бийназаров не хотел заниматься политикой, но политики занялись им и главным делом его жизни. До конца своей жизни ему так и не удалось вернуть «Пирамиду» под свой контроль.
АКИ: Адылбек, как Вы пришли к идее создания ТРК?
А.Б.: По большому счету эта идея возникла у бывшего министра связи Бектенов и бывшего председателя Гостелерадио Жеенбекова. Возможно даже, что такая идея возникла где-то в Аппарате Президента. Я тогда работал заместителем председателя Гостелерадио КР. В это время усиливались националистические настроения, Кыргызское ТВ и радио полностью, процентов на 90, перешло на кыргызский язык. Насколько я понял позже, эта была инициатива властных структур, чтобы покрыть информационный вакуум по языковому принципу. Вспомните 1991 год — суверенизация, национальные движения, разного рода пикеты, кыргызский язык получил статус государственного и т.д. Сейчас это кажется несколько амбициозным, но в то время это было очень серьезно. Эта ситуация была большой политической проблемой, решение которой было насущным и необходимым. В условиях, когда ГТР стало переходить на государственный язык под давлением этих процессов, движений и событий, я думаю, на самом высоком уровне власти было решено создать еще что-то, еще какой-то телеканал, ориентированный на русскоязычную аудиторию. Одним словом, решение о работе новым телеканалом было принято и мы отправили в командировку в гг. Горький и Алма-Ату сотрудников гостелерадио для изучения опыта первых коммерческих телеканалов. При помощи Минсвязи мы это дело начали.
АКИ: Кто выступал учредителем?
А.Б.: Поначалу мы хотели сделать государственный канал. Учредителями должны были стать Минсвязи и Гостелерадио, но получилось так, что у Минсвязами и ГТР денег как всегда не было, бюджет этих ведомств сокращался, финансирование закрывалось. Одним словом, денег не оказалось и нам сказали подождать. Мы посчитали, что первоначальных затрат будет на сумму 3 млн. рублей. К нашему несчастью (или счастью) бюджет ГТР сократили на 6 млн. рублей, людям нечем было платить заработную плату, не говоря уже о том, чтобы вносить учредительские взносы на создание нового канала. В общем, я стал перед выбором: то ли забыть эту идею, то ли искать выходы. Мне сказали, если хотите, берите ответственность на себя, можете кредит взять. Я нашел друзей, единомышленников, мы взяли кредит, привлекли ребят (человек 10-15), которые хотели сделать что-то новое, купили аппаратуру и начали работать. Кредит брали частные лица и они же по кредиту рассчитывались. Таким образом, эти люди стали учредителями ТРК «Пирамида». Все частные лица. Некоторые из них работают здесь до сих пор. Я также являюсь совладельцем «Пирамиды».
АКИ: Как распределились учредительские доли? Есть ли у кого-либо из учредителей 50% или больше?
А.Б.: Да, есть.
АКИ: Что входит в ТРК «Пирамида»?
А.Б.: Подразумевалось, что это будет ТВ, радио, газета, может быть типография, хотели страховую компанию, транспорт свой. Но если за всем бегать одновременно, то ничего не получается. Мы в этом убедились. Через год мы собрались, подвели итоги: задолженность большая, кредит не погашен, целей много, проблем еще больше, аппаратура слабая и т. д.
Электронные средства массовой информации — это достаточно убыточное дело. Оборудование надо постоянно менять, улучшать. К примеру, хороший профессиональный видеомагнитофон стоит не дешевле $2 тыс. Работает круглые сутки. Головка диаметром 1 см становится как иголка, через полгода этот видеомагнитофон надо выбрасывать.
Везде говорили, что «Пирамиде» — конец. Во-первых, с кредитом не рассчитались, во-вторых, в долги влезли, в-третьих, имеющаяся аппаратура качество ТВ не поддерживала. Поэтому пришлось много думать, много менять. Не говорить ничего, а делать, на результат. Т.е. не быть болтуном. А слыть болтуном в мире бизнеса и коммерции — значит, никто не будет иметь с тобой дела.
Сейчас внутренняя структура ТРК такова: телевидение, радио, рекламно-коммерческий центр, была еще газета, но потом мы были вынуждены ее выделить. А телевидение и радио, на мой взгляд, не могут быть разделены.
АКИ: А Вам не предлагали продать компанию, или часть ТРК?
А.Б.: Да, были такие предложения, но продать можно всегда, а делать всегда сложнее. Учредители однажды собирались и обсуждали очень интересное предложение — продать хотя бы 51% доли ТРК или даже больше. Но пока мы этого не сделали. Ведь надо учитывать не только деньги. Это не самое главное. Главное — интересная работа и возможность обеспечить людей работой.
АКИ: А бывали какие-то разногласия среди учредителей по каким-то вопросам? Может быть, с распределением финансовых средств?
А.Б.: Да, бывали. Я считаю, что недопонимание и разногласия между партнерами — это самое страшное. Я не люблю таких ситуаций и стараюсь их решать конструктивно. С другой стороны, некоторые из учредителей, к счастью, работают на «Пирамиде» и нам не нужно долго обсуждать стратегию или доказывать необходимость какого-либо приоритетного финансирования. Все и так видно.
Вообще говоря, мне нравится с учредителями и с коллективом. Я работал в государственных ведомствах, таких отношений, как здесь, не было, можно было из-за 10 рублей врагами стать.
АКИ: Сколько студий у ТРК «Пирамида»? Есть ли филиалы?
А.Б.: У нас четыре студии, одна выходящая. Сейчас есть планы разместить одну студию в г.Оше. Есть также студия звукозаписи. Три аудиостудии.
Филиалов у нас нет. Я не сторонник такой организации. Пусть будут точки, участки. Филиал — это значит полная самостоятельность, своя печать, если хотите, юридическое лицо, свои затраты, своя ответственность. И потом — свои программы, а это чрезвычайно сложно. Поэтому на этом этапе мы придерживаемся такого развития, как открытие точек, оснащение их необходимым оборудованием и только ретрансляция программ и обслуживание. Это оградит нас от самодеятельности. Мы открыли такие точки в Оше (телевидение и радио), собираемся открыть в Балыкчи. Конечно, у нас большие планы по расширению, но пока об этом предпочитаем помолчать, сделаем и вы все увидите.
АКИ: Ваша экспансия на другие регионы и планы по расширению предусматривают значительные финансовые средства. Как и с кем Вы решаете, сколько потратить на то или иное направление?
А.Б.: Мы определяем стратегию. Но не так формально, как это делается в госорганах: отпечатать, запротоколировать, заверить печатью и подписями и т.д. Нет. Просто обсуждаем и принимаем решения. Рассчитываем, прогнозируем, но точно рассчитать никто не может. Есть еще обстоятельства от нас не зависящие, например, изменение курса доллара, экономических показателей.
АКИ: А как вид бизнеса это очень выгодно?
А.Б.: Я не сказал бы. Действительно, деньги зарабатываем, но затратная часть очень большая. Если в ближайшее время еще одну студию откроем (а надо открыть), то увеличится нагрузка на ребят, потому что надо делать новые программы. Мы убеждены, что надо делать собственные программы: новостные, развлекательные. Основной статьей затрат являются затраты, связанные с покупкой информации. У нас есть договора с корпорацией «Сары Арка», RenTV, МАРТ. Все, что смотрит телезритель, — не бесплатно. Весь материал лицензионный. В первые годы, откровенно говоря, были пиратские фильмы. Сейчас информацию нам поставляют «Интерфакс», «Аргументы и Факты», за что мы ежемесячно платим.
АКИ: Содержание телеканала в будущем изменится?
А.Б.: Канал должен быть более интересным. Мы хотим делать больше своих программ, но это требует дополнительных затрат. Хотелось бы немного изменить структуру затрат — не направлять их на закупку лицензионных фильмов, а направить на создание своих программ. Мы работаем со многими крупными компаниями, они предлагают какие-то идеи, но средств, как правило, не хватает. Нам надо хотя бы одну студию только на подготовку своих программ. А это как минимум 4 камеры, несколько мониторов. То есть новые программы должны быть технологически обеспечены и главное — должны быть люди, способные делать интересные программы. А это самое сложное.
АКИ: Сколько человек у вас работает?
А.Б.: Около 70 человек, на ТВ — 20 человек, на радио — 48 человек, около 30 человек работает по трудовому соглашению.
АКИ: Насколько мы поняли, ни ТВ, ни радио не имеют финансовой самостоятельности…
А.Б.: Зато у них абсолютная свобода в плане творчества. Единственное мое ограничение — политикой не заниматься, потому что политикой занимаются государственные средства массовой информации и те СМИ, которые имеют отношение или живут за счет каких-то партий и движений. Я понял: всего 10% от всего населения — это люди, которые интересуются политикой и занимаются ею. Остальные 90% — это люди, которым давай «хлеба и зрелищ». По опросам американских исследователей, около 70-80% населения смотрит такие телеканалы, как наша: сериалы, мультики, хорошие фильмы.
К примеру, передача ОРТ «Час пик». Вам нравится? Мне тоже очень нравится. А вот моей семье — жене, детям, сестре — не нравится. Они говорят, зачем нам эти проблемы, лучше бы курс доллара был стабильным. Ведь оказывается проблемы общества, политикой интересуются не все и им абсолютно все равно, какие политические течения или кадровые перестановки происходят. Поэтому мы с учредителями решили держаться политики развлекательного и музыкального канала.
Я не скрою, к нам приходили лидеры партий, крупные коммерческие структуры и предлагали выступить их рупором или, иначе говоря, обслуживать их на информационном поле. Но мы подумали — одному продайся, другому продайся, потом и третьему придется продаваться. А в итоге от нас ничего останется. Лучше мы будем продаваться 90% населения, которые смотрят сериалы, мультики, музыкальные клипы, боевики. С другой стороны, властные структуры тоже довольны. Допустим, МВД мы обслуживаем бесплатно (человек пропал, ДТП и т.д.), с мэрией сотрудничаем. Одним словом, мы придерживаемся идеи информационно-музыкального канала.
АКИ: У вас появились конкуренты?
А.Б.: По поводу других телекомпаний у меня четкая позиция – каждая телекомпания найдет свою нишу. Поля всем хватит.
АКИ: Ваша ниша?
А.Б.: Мы ориентируемся на средний слой. Мы делаем ориентир на тех людей, которые живут нормальной человеческой жизнью и не лезут в политику.
АКИ: Не могли бы вы рассказать немного о себе. Где родились, где учились…
А.Б.: Родился в Нарыне. Учился, естественно, в кыргызской школе. Приехал во Фрунзе поступать. Русского языка не знаю, не поступил. Пошел работать на завод им.Фрунзе, поработал грузчиком. Потом была армия. После армии поехал в Москву, поступал в МГУ. Для себя решил: упасть так с верблюда, а не с осла. Когда в Кыргызский университет не смог поступить, мне один товарищ тогда сказал: «Ай, жыгылсан, нардан жыгыл, что ты сюда поступаешь, никак поступить не можешь, только позоришься. Езжай Москву, если там не поступишь, мы поймем: а-а, в Московский университет не поступил». В первый год я не поступил, поработал. Правда, прописки не было, просто подрабатывал, а вечером ходил на подготовительные курсы. На следующий год поступил на философский факультет, но так как надо было сдавать экзамен по языкам, а я абсолютно не знаю иностранных языков (в Нарыне русский вместо иностранных языков был), то не могу поступать ни на философски, ни на политэкономический факультет. Поступил на факультет «Планирование народного хозяйства» по специальности «Экономическая кибернетика». С математикой у меня все было хорошо. Сочинения я, конечно, списал, шпаргалки протащил, кое-что наизусть просто выучил, потому что с моим русским языком я бы не написал самостоятельно. Отчасти, наверное, повезло.
Закончил МГУ, приехал сюда, здесь в то время как раз мода была на всякие автоматизированные системы (АСПР, РАПО и т.д.). Меня распределили в ВЦ Госплана. Я был уже членом партии (в армии — кандидатом, в МГУ – членом), тогда это открывало широкие возможности. После года работы в ВЦ, меня как молодого коммуниста пригласили в райком партии, в отдел культуры.
В то время в райкомах партии было очень мало людей, владеющих кыргызским языком, и меня поставили курировать писателей, творческие союзы, СМИ и т.д. Таким образом я начал осуществлять партийное руководство над районными СМИ. Потом я почувствовал, что работа неинтересная и я отстаю от экономики. Вернулся в Госплан, в отдел культуры, но уже занимался распределением средств, финансированием. Там и познакомился с тогдашним председателем ГТР Жеенбековым, который пригласил меня в ГТР, сначала начальником управления, а затем и своим заместителем. При Казакове работал первым заместителем. С развитием трайбалистских настроений, начались разговоры «южан надо ставить…» и т.д. Я ушел в отпуск с последующим увольнением. А дальше вы уже знаете – я нашел единомышленников, и мы начали делать ТРК «Пирамида».
Журнал АКИpress, февраль 1997 года
—
http://kg.akipress.org/news:241001
