Закон «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» Госдума и Совет Федерации приняли еще в конце 2010 года, а президент подписал его в начале 2011-го. Оговаривалось, что его основные нормы вступят в силу с сентября 2012 года. В июле 2012-го Совет федерации на заседании верхней палаты парламента одобрил новый Федеральный закон, известный как «черный список сайтов». Теоретически он направлен на ограничение доступа подрастающего поколения к материалам, пропагандирующим наркоманию, педофилию и суициды, а также к другой информации, отрицательно влияющей на их здоровье и развитие.
В сентябре начнется обсуждение и в Кыргызстане аналогичного законопроекта. Депутаты парламента Кыргызстана вынесли на общественное обсуждение документ с таким же названием, не испугавшись бурной реакции общественников на попытку ввести цензуру.
Впрочем, если верить разработчикам и экспертам, кыргызстанский вариант нормы вовсе не подразумевает цензуру, запреты и тем более нарушение гражданских прав.
Интернет-редакция «ВБ» взялась это проверить и сравнить два одноименных документа.
Российский законопроект (в пакете с новыми спорными дополнениями), в теории призванный заботиться о детях, делит всю информацию на две категории. Одна из них — информация, доступ к которой должен быть ограничен для детей и подростков. Никаких запретов и цензуры: лишь требование к производителям указывать, какой возрастной категории несовершеннолетних разрешен доступ к тому или иному информационному продукту. В целом этот вид информации и условия его ограничения довольно подробно расписаны в законопроекте и производят впечатление действительно необходимой для морального и физического здоровья детей нормы.
Главная задача документа — максимально известить о возможном вреде информации для детской психики и отрегулировать время, когда эта «вредная» информация появится на экранах или какое место займет в печатной продукции. При этом какая информация будет доступна ребенку, определяют его родители.
То же самое мы видим и в кыргызстанском варианте законопроекта, который выносится на общественное обсуждение депутатами Жогорку Кенеша.
Безобидную норму «облагородили» дополнениями
Основное различие продукта нардепов Жогорку Кенеша и членов Госдумы заключается не в самом Законе «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию», а в тех правках, что 13 июля внесли россияне в Законы «О средствах массовой информации», «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации», «О рекламе», «Об информации, информационных технологиях и о защите информации», а также в кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях.
С сентября в российском варианте будет и другая категория информации, запрещенная к размещению. Присуждает ранг информпродукции аккредитованные в правительстве экспертные учреждения.
Наибольшее возмущение вызвала норма о реестре (иначе говоря «черном списке») интернет-контента, запрещенного к распространению, и введение процедуры блокировки интернет-ресурсов. Согласно закону реестр должен включать сведения о доменных именах и (или) универсальных указателях страниц сайтов, а также о сетевых адресах сайтов в Интернете, на которых размещается информация, запрещенная к распространению на территории Российской Федерации. Надзирающий орган, которым, как ожидается, станет Роскомнадзор, возложит на некоммерческую организацию обязанности по мониторингу сайтов с противоправной информацией. После обнаружения таких сайтов и страниц НКО будет передавать эти сведения в Роскомнадзор, который, в свою очередь, должен предупредить владельца интернет-ресурса об обнаружении нелегального контента. Если в течение суток тот не отреагирует и не удалит его, то это должен будет сделать хостинг-провайдер. Если ни те, ни другие не выполнят указания, то страница попадает в «черные списки».
При этом вносить в реестр интернет-ресурсы уполномоченный орган сможет без судебного решения. Достаточно лишь перечисленных в законе критериев (информация с порнографическими изображениями несовершеннолетних, содержащая пропаганду употребления наркотических или психотропных средств и их прекурсоров, побуждающая детей к совершению действий, угрожающей их жизни и здоровью и побуждающих к самоубийству). Направлять в «черный список» ресурсы также смогут и другие субъекты с помощью суда на основе другого противоправного контента, такого, как пропаганда войны или разжигание межнациональной розни.
Законопроект вызвал протесты гражданского общества и владельцев интернет-ресурсов. Интернет-пользователи и активисты уверены, что цензура в Интернете нарушит право граждан на доступ к информации, а власти с помощью закона смогут манипулировать информацией, ограничивая или закрывая неугодные государству ресурсы.
Судьба информации в Кыргызстане
Текст нашего безобидного Закона «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью развитию» мало чем отличается от российского документа.
У нас предлагается делить информационную продукцию по следующим возрастным группам: продукция для детей, не достигших 7 лет (6 лет в российском варианте); достигших 7 лет (6 лет), достигших 14 лет (12 лет); достигших 16 лет (в обоих вариантах).
Пожалуй, это и есть все отличия в текстовой версии. Основные различия – в области контроля.
Один из инициаторов кыргызстанского аналога закона, депутат от фракции «Ата-Мекен» Наталья Никитенко заявила, что предложенный ею и ее коллегой Токоном Мамытовым проект закона предусматривает разработку пакет изменений и дополнений в другие законы, касающиеся информационной политики, санкций и прав ребенка. А это значит, что безобидность и благородство их инициативы могут пошатнуться от ветра поправок, о которых они, собственно, сами и предупредили.
По словам Никитенко, изменения в других законах обязательны, чтобы иметь реальный механизм реализации законопроекта «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью развитию». Депутат также отметила, что законодатели намерены разработать отдельную норму в законе «О сети Интернет».
Возможно, мы обойдемся простой возрастной маркировкой и сможем смотреть и слушать передачи для взрослых лишь в отведенное для этого время.
Но виднеется и риск воплощения российского сценария, когда вдруг принимается решение о создании «черного списка» и легализации запрета и ограничения к публикации или показу информпродукции на основе мнения эксперта, «не принимая во внимание никакие иные доводы лица, в отношении которого ведется административное судопроизводство».
Остается пожелать гражданам и медийному сообществу Кыргызстана быть бдительными и не упустить момент, когда от защиты детей придется перейти в плоскость защиты собственных прав.
