Кайыргуль Урумканова до апрельских событий руководила КТР, сейчас она по-прежнему на журналистской стезе, руководит международным информационным агентством КирТАГ. Услышав наши вопросы, госпожа Катя поначалу отказалась отвечать, но потом решила: «Хотя заданные вопросы не из приятных, но рано или поздно я бы все равно ответила на подобные вопросы. Я многое пережила. И грязь, и предательство… Не хотелось бы снова копать то, что похоронено, но…»,- высказала она свои мысли и ответила на вопросы.
— Кайыргуль, сколько времени вы оставались без работы после апрельских событий?
— Ходить безработной в общем-то не было возможности. В мае 2010 года я подала документы и теперь учусь в магистратуре. После завершения одного проекта с россиянами поступило предложение из международного информационного агентства КирТАГ. В настоящее время я работаю здесь.
— Когда вы пошли на ответственную должность в КТР, некоторые говорили: «Она ученица Оксаны Малеваной, поэтому и поднялась». Как вы сами ответите на это? Как и от кого вы услышали о своем назначении? Какая у вас была первая реакция на услышанное? И как бы вы охарактеризовали свою работу?
— На КТР я сначала пошла заместителем генерального директора. Предложение поступило от Оксаны Малеваной: «Почему бы тебе не внести свой хоть маленький вклад в развитие кыргызского ТВ, а не только все время критиковать власть, в том числе работу КТР? Не сложно высказывать критические мнения, а вот пойти туда, исправить положение – это очень тяжело. Если ты такая молодец, может, пойдешь на КТР, попробуешь?»,- сагитировала она меня.
Я не сразу дала ответ, мои коллеги говорили: «Лучше не ходи туда, ты и так работаешь на хорошем месте, зарплата хорошая, что еще тебе, кроме этого надо?» Но я поставила перед собой очень амбициозные планы. Я решила действительно вложить весь свой опыт и силы, поднять уровень КТР, и в течение 1-2 лет превратить в известный и авторитетный канал (!) не только в Кыргызстане, но и в Средней Азии. Когда я только пришла на КТР, поняла – творческое и материальное обеспечение в очень тяжелом положении, настроение упало. Но, поскольку дороги назад не было, принялась за реализацию своих планов. В то время генеральным директором был Мелис Эшимканов. Он принял предложенную мной концепцию ТВ, оказал мне всестороннюю помощь. Вместе с ним мы привели в порядок менеджмент КТР. Я тоже приняла его многие реализуемые реформы, особенно, по кадрам. Мы пригласили коллег из российского канала РТР, обучили журналистов, реализовали много новых проектов. Подняли на новый уровень информационные программы, превратили канал в настоящий информационный центр. После года совместной работы Мелис Асаналиевич сказал: «В скором времени меня назначат на другую должность, я предлагаю тебя в качестве генерального директора, свое предложение я довел до Малеваной и до президента».
— Говорили, что у вас: с Мелисом Эшимкановым были «неважные отношения». Так ли это?
— Я благодарна и Малеваной, и Эшимканову, потому что они эффективно использовали мой опыт, показали мне дорогу. Эти люди мне не родственники, не близкие друзья. Они оценили мой потенциал. А если кто-то распространяет обо мне нестоящие разговоры: с тем в хороших отношениях, с этим в плохих отношениях, или из зависти, что занимала такую большую должность, это – их проблемы. От того, что скажут «плохой», ты же не станешь плохим.
Если обо мне говорят плохие слова, то перед Богом мои совершенные и несовершенные грехи лягут на них.
— Вы сейчас поддерживаете связь с Оксаной Малеваной? Правильным или неправильным было возбуждение против нее уголовного дела?
— Я с ней в последний раз связывалась перед судом по 7 апреля. Кто я такая, чтобы давать оценку чьим-то делам? У каждого своя жизнь и своя судьба. Я просто не тот человек, который чернит тех, с кем тесно работал. Я не понимаю людей, которые сегодня работают на одну власть, а завтра ее же очерняют, и с такой же преданностью работают на других. Надо стараться дистанцироваться от таких людей.
— Говорят, что до сих пор КТР является «гнездом интриг». А вы с какими интригами столкнулись?
— Интриги там есть, но можно воспользоваться этими интригами и направить дело в правильном направлении. Если же сам руководитель учреждения погружен в интриги, то известно, что все учреждение начинает жить сплетнями. Поэтому я в свое время была далека от интриг.
— А в принципе, как вы думаете о себе, каким руководителем вы были?
— Думаю, поскольку я проработала в большом коллективе, то в другом месте можно легко работать (!) Коллектив КТР был разным. Я встретила много хороших людей, встретила много двуличных людей. Это тоже опыт. Я не могу давать оценку своей работе. Я всего лишь вложила в развитие компании все свои усилия. А плодотворными или неплодотворными (?) они были, покажет только время. Но сейчас появилось много тех, кто, не зная меня, дают мне оценку. Мнения таких людей для меня ничего не значат. Для меня не столь важно мнение целого общества, я знаю о своих ошибках, чувствую свои недостатки. Могу сказать: «Прошла через все злопыхательские слова в свой адрес».
— «В то время, когда в Белом доме люди в масках по одному «перебирали» (имеется в виду «расстреливали» — прим. gezitter.org) людей, выполняя приказ Курманбека Бакиева, снова и снова по КТР повторяли: «Президент Курманбек Салиевич Бакиев объявил в Кыргызстане чрезвычайное положение. Группы людей, будоражащих народ, совершают в разных местах Кыргызстана незаконные действия»,- такими сообщениями вы пытались отвлечь общественность, и это правда. А в реальности в событиях того дня в каком положении оказались вы на КТР?
— Мы пережили тяжелое положение. 7 апреля вошло в историю, это были очень трагические дни для нашего народа. Каждый человек за причастность к тем событиям, будь он в оппозиции или во власти рано или поздно все равно ответит.
— Вы ходили на допросы по 7 апреля. В суде вы, оказывается, высказали свое мнение: «это была не революция, а захват власти». А сейчас у вас какое мнение? Как сейчас продолжается этот суд?
— Сказавший такое человек был ли сам в суде? Слышал ли он своими ушами сказанные мной слова? Все сказанное мной записано в протоколе, можно поднять его. Мне задавали вопросы только по КТР, я отвечала только на эти заданные вопросы. Это правда, я говорила: «КТР захватила неизвестная группа лиц». Там не было никого из лидеров оппозиции, около 300 молодых парней разбили камнями окна телекомпании, а когда сотрудники милиции их отгоняли, те отобрали у них пистолеты, а потом разрушили все. Это был не мирный митинг, а был настоящий захват компании. Позднее мне люди из той оппозиции сказали: «Мы туда не посылали свои силы. Неизвестно, как разрушили здание». Однако, до сего времени не то, чтобы найти мародеров, их даже не искали.
— И сейчас, оказывается, вы много времени отдаете работе. Ваш супруг военный человек. Не тяжело ли военному человеку жить в семье с такой женой как вы, посвящающей столь много времени работе?
— Мой муж – моя опора, если бы не он, я бы не достигла никакого успеха. Все 13 лет он всегда поддерживает рост моей карьеры. Я желаю всем женщинам такого же счастья.
