Общественная коллегия по жалобам на прессу обнародовала решение по жалобе жителя Нижневартовска на публикацию телеканалом N1 поздравительного клипа к 23 февраля «На лабутенах».
В шутливом поздравлении показывалось, как сотрудницы СМИ готовятся к походу в ночной клуб, развязно ведут себя на вечеринке, напиваясь до полусознания, а к утру еле живые, грязные, в рваной одежде приползают в редакцию, и лишь за несколько секунд до прихода начальника приводят себя в порядок. Все это сопровождает музыкальный хит, в котором остался припев оригинала с нецензурным словом, а куплеты переделаны.
Многие зрители, по словам заявителя жалобы Игоря Матющенко, недоумевали, как такое поздравление может быть связано с важным государственным праздником, ведь оно пропагандирует аморальное поведение, ведет к деградации общества.
Ролик был размещен на страницах телекомпании в социальных сетях «ВКонтакте» и «Одноклассники», а также в видеоканале СМИ на платформе «YouTube», он не выходил в эфире телеканала, поэтому поставил перед членами Коллегии целый ряд вопросов, начиная с того, относить эту жалобу к своей компетенции или нет.
Ответы на наиболее актуальные для современной журналистики вопросы, которые нашли свое место в итоговом решении, приведем здесь.
Справедливы ли претензии заявителя об оскорблении праздника и пропаганде аморального поведения?
— нет, потому что пафосны, бездоказательны и безосновательны,
— нет, потому что неправильно считать зрителей заведомо ущербными, неспособными отделить зерна от плевел,
— нет, потому в претензиях считывается «двойной стандарт»: оригинальный клип группы «Ленинград», по мнению заявителя, «нормальный, а перепевка телеканалом N1 «аморальна».
Допустимо ли СМИ обнародовать «домашние» продукты, изначально не предназначенные для широкого зрителя?
— для государственного вещателя не допустимо,
—для частного телеканала, ориентированного на уточненный зрительский интерес и выражающего свои особенности в терминах «провокативность», «эпатажность», «открытость зрителю», «нетривиальность подачи», «склонность к экспериментам» вполне допустимо и оправдано.
Можно ли не считать журналистским продуктом публикацию СМИ в социальных сетях?
— нет, в современном мире считается, что социальные сети являются такой же частью профессиональной жизни, как печатные и интернет-СМИ.
Способна ли негативная публикация СМИ в социальных сетях снизить уровень доверия зрителей?
— да, способна, о чем и свидетельствует заявитель («Я теперь действительно не могу смотреть серьезно те материалы, которые выходят в эфир»), как минимум по двум причинам: 1) журналист должен отдавать себе отчет в том, что всегда воспринимается в своем профессиональном качестве, независимо о того, выражает он свою позицию словом или нет, 2) журналист должен быть независимым и сохранять разумную дистанцию во взаимоотношениях с гражданами и социальными группами.
Следует ли извиниться и удалить спорную публикацию из социальных сетей?
— согласно позиции начальника Управления по обеспечению информационной открытости Правительства Югры, публикацию следует изъять и разъяснить сотрудникам СМИ этические и моральные обязанности журналиста (Коллегия такой подход не приемлет и обращает внимание на то, что невозможно раз и навсегда разъяснить журналистам о должном и тем самым исключить «гневные письма телезрителей», которые сами по себе являются проявлением нормальной и активной жизнедеятельности СМИ),
— согласно позиции эксперта, телекомпания могла бы изъять ролик, извиниться перед аудиторией и разработать свои правила работы в соцсетях или обсудить уже имеющиеся документы по данным вопросам,
— согласно позиции Коллегии, только сама редакция может принять решение об изъятии ролика. И, тем более, только сама редакция может принять решение извиняться перед какой-либо частью аудитории, посчитавшей себя задетой созданной ситуацией, или нет.
ИЗВЛЕЧЕНИЕ ИЗ РЕШЕНИЯ КОЛЛЕГИИ
1. Коллегия находит профессионально правильным переход руководства телеканала N1 — Первый Нижневартовский непосредственно в ходе заседания от позиции наблюдателя или же свидетеля при рассмотрении информационно спора, непосредственно связанного с данным телеканалом, к позиции полноценного участника процесса его рассмотрения. Коллегия напоминает, что, согласно п. 4.5 её Устава, «организации СМИ, признавшие профессионально-этическую юрисдикцию Коллегии, находятся под её защитой».
2. Коллегия подтверждает оценку, прозвучавшую по ходу заседания: заявитель, нарушивший личную гарантию того, что на момент подачи жалобы в Общественную коллегию он «не пытается разрешить информационный спор, вызвавший его обращение в Общественную коллегию, в судебном, ином правовом или административном порядке», перечеркнул собственную подпись под Соглашением и по факту вывел себя из под защиты Коллегии.
3. Коллегия безоговорочно снимает с адресата жалобы пафосные, но бездоказательные и безосновательные, как ей представляется, претензии заявителя к телеканалу в той части, в которой конкретный видеоклип трактуется едва ли как покушение на основы государственности в России, на отношение граждан к защитникам Отечества. («Позволительно ли в нашей стране глумиться над государственным праздником, связанным с воинской честью и славой русского солдата?».) Полагая ложной, опирающейся на негодные средства и методы попытку заявителя сформировать – отталкиваясь от привязки видеоклипа к конкретной дате — образ если и не «врага», то «антипатриота» в лице конкретных сотрудников конкретного телеканала, Коллегии делает вывод о том, что заявителю, как минимум, в данном случае отказывают чувство меры и элементарный здравый смысл. Отказом чувства меры, спецификой оценки окружающей действительности может быть объяснена, по мнению Коллегии, и попытка обосновать степень вреда, наносимого конкретным роликом жителям города, молодым людям.
3.1. Коллегии представляется непродуктивным и не соответствующим серьёзности вопроса о допустимом и недопустимом поведении журналиста и редакции в соцсетях, поставленного самим же И.А. Матющенко, подход, согласно которому сетевые адресаты спорного видеоролика рассматриваются как люди заведомо ущербные, не способные отличать зёрна от плевел. Заданная заявителем карикатурность образа молодого человека, который, посмотрев клип, воспринимает поведение в нём «героинь» как пример для подражания, карикатурность им же предложенной ситуации, в которой нравственные установки, задаваемые преподавателем, разваливаются, разрушаются клипом, просмотренным студентами после занятий, уместны для плохого фельетона, но мало пригодны для продуктивного анализа реальных ошибок или оплошностей конкретной редакции.
3.2. Коллегия отмечает очевидное противоречие между снисходительной, лояльной реакцией заявителя на оригинальный сюжет «На лабутенах» («Экспонат», группа «Ленинград») и его же цензурной, общественно охранительной реакцией в отношении клипа телеканала N1. Заявитель, утверждающий, что в ролике N1 пропагандируются «аморальное поведение, пошлость и нецензурная брань», и при этом заявляющий: «Если вы видели оригинальный сюжет, то сам он, если не считать какие-то отдельные слова, нормальный», очевидно применяет (как минимум, в отношении ненормативной лексики) «двойной стандарт». Коллегия напоминает, что даже и в бытовой морали подобный подход не признаётся приемлемым.
4. Коллегия находит обоснованным и своевременным сам факт постановки заявителем вопроса о допустимом или же недопустимом, переходящем определенные профессиональные границы поведении редакции средства массовой информации в частной, конкретной но при этом очевидно не частой, хотя и не уникальной ситуации: при выкладке внутрикорпоративного, не предназначенного по характеру к публичному обнародованию материала (в данном случае – видеоклипа) в свободный доступ в социальных сетях.
4.1. Напоминая подход к ситуации заявителя («Если вы говорите, что ролик предназначался сугубо для поздравления коллег, то и покажите его своим коллегам. (…) Если это приватный ролик, то ему и надо было оставаться приватным. Вы собрались, посмотрели это, посмеялись, поздравили друг друга – и разошлись»), Коллегия соглашается с тем, что такой подход должен восприниматься нормальным, условно нормативным, скажем так (за отсутствием установленной нормы) для государственного вещателя, например. Коллегия полагает, однако, что такой подход не может быть признан директивно задаваемым, признаваемым единственно приемлемым в случае, когда речь идёт о вещателе частном, ориентирующемся во многом на запрос (представления, интересы, культуру) именно своего, конкретного зрителя.
4.2. Коллегия допускает, что частный телеканал, в значительной мере ориентированный на такой именно, уточнённый зрительский запрос, и выражающий свои особенности в терминах «провокативность», «эпатажность», «открытость зрителю», «нетривиальность подачи», «склонность к экспериментам», мог найти достаточно веские основания для выкладки в соцсети ролика «домашнего», подготовленного для внутриредакционного корпоратива. «Утепление» или углубление и таким тоже образом и способом отношений с пользователем, подписанным на страницу телеканала в соцсетях, сокращение дистанции между человеком в студии и его аудиторией, нашедшее, как оказалось, достаточно широкий положительный отклик у тех, кому было адресовано неформатное «послание» редакции, Коллегией рассматривается как живой опыт, натурный эксперимент, элемент редакционной практики, заслуживающий, как минимум, пристального, серьёзного отношения к себе отношения со стороны телевизионных профессионалов.
4.3. Не являясь органом или организацией, изучающей особенности взаимодействия современных российских СМИ со своей аудиторией, Коллегия считает полезным, пользуясь случаем, обратить внимание адресата жалобы на не отрефлексированную и по сей день в российских медиаэтических документах, но зафиксированную в некоторой части профессионально-этических журналистских кодексов стран старых демократий, такую особенность профессиональной журналистики, как непрерывная публичность человека, занимающегося журналистской деятельностью.
Воспроизводя здесь подход одного из таких национальных кодексов («Журналист отдаёт себе отчет в том, что воспринимается в первую очередь как журналист – даже не выражая именно журналистскую позицию словом»), Коллегия обращает внимание руководства и сотрудников молодого и успешного, по самооценке, телеканала на те слова заявителя, от которых определённо не стоит отмахиваться как от ошибочных или несущественных. «Я теперь действительно не могу смотреть серьёзно те материалы, которые вы выдаёте в эфир» — реакция личная, частная, но, как представляется Коллегии, заслуживающая внимания и учёта профессионалов, для которых доверие аудитории (а не только её интерес) является не пустым словом.
4.4. Коллегия убеждена, что доверие пользователя к слову, образу, культуре телевизионного журналиста, к его способности и готовности быть независимым (не просто «приличным», начиная от рукопожатности, но не зависящим от склонностей и пристрастий своей аудитории, не управляемым ею) во многом поддерживается способностью как самого тележурналиста, телеведущего, так и телевизионной редакции сохранять разумную, именно профессиональную дистанцию во взаимоотношениях с гражданами и социальными группами, не действовать что называется, на потребу публике, разделять общественный интерес и общественное любопытство.
5. Коллегия не считает полезным оценивать ни сам видеоролик, появление которого на странице телекомпании в соцсетях стало предметом информационного спора, ни отношение к нему пользователей этой самой телекомпании. Учитывая, тот факт, что речь идёт не о профессиональном журналистском продукте, находящемся в свободном доступе, что продукта «от корпоратива» не было в телеэфире, Коллегия полагает уместным остановиться только и исключительно на самом инциденте с признаками прецедента: как бы внутрисетевом, но на деле профессионально-гражданском по характеру событии: на инициативном перенесении редакцией корпоративного, «домашнего» продукта (неотделимого от телеканала и редакции, что важно учитывать) в социальные сети.
5.1. Коллегия обращает внимание редакции телеканала N1 на существенную деталь, подмеченную экспертом, Валерией Абилькеновой: видеоклип, предназначенный для внутреннего пользования, был размещен — от имени телеканала — не просто в его официальном аккаунте в социальной сети, но в одном ряду с другими, именно журналистскими материалами. Это обстоятельство, безусловно, должно было учитываться, но не было учтено редакцией.
5.2. Настоятельно рекомендуя редакции телеканала N1 внимательно ознакомиться со всеми позициями экспертного исследования («Мнения эксперта») В. Абилькеновой, Коллегия обращает внимание на ключевую позицию приведённых ею Правил для социальных сетей ВВС: «Социальные сети являются такой же частью нашей профессиональной жизни, как печатные и интернет СМИ», а также на жесткую, насущную необходимость для журналистов, прежде всего, телевизионных, переходить от благих намерений к серьёзному обсуждению проблемы нормативного поведения как журналистов, так и редакций в социальных сетях.
6. Обращая внимание на большое количество ссылок эксперта на новые и новейшие профильные профессионально-этические документы, позволяющие заинтересованным СМИ и журналистам и в России тоже подступаться к задаче выработки норм и правил поведения в социальных сетях, Коллегия вынуждена со всей определённостью уточнить, что ей не известны прецеденты, схожие с созданным редакцией телеканала N1. И что она, разбираясь с существом настоящего информационного спора, не может адресовать редакцию к какому-то конкретному случаю или образцу, помогающему точнее выстроить демпфирующую реакцию на уже созданную ситуацию.
7. Коллегия находит, что адресованная телеканалу N1 «просьба» В.В. Царёвой, заместителя директора Департамента общественных и внешних связей ХМАО-Югры — начальника Управления по обеспечению информационной открытости Правительства Югры («В связи с вышеизложенным, прошу изъять ролик с официальных групп телеканала “N1 Первый Нижневартовский” в социальных сетях сети “Интернет” и разъяснить сотрудникам этические и моральные обязанности журналиста, чтобы впредь не вызывать гневных писем телезрителей по поводу безнравственного поведения сотрудников Вашей телекомпании»), расходится как со сферой компетенции регионального чиновника, так и с Законом РФ «О средствах массовой информации». Не обращаясь к теме воспрепятствования профессиональной деятельности журналиста (поскольку в данном случае нет ни субъекта такой деятельности, ни предмета для её оценки), Коллегия обращает внимание на дефектность внутренней установки чиновника, полагающего возможным, во-первых, раз и навсегда «разъяснить сотрудникам этические и моральные обязанности журналиста», и, во-вторых, исключить этим «разъяснением» появление «гневных писем телезрителей по поводу безнравственного поведения» сотрудников телекомпании.
7.1. Коллегия уточняет, что ни ей, занимающейся практическим со- и саморегулированием вот уже 11 лет, ни её авторитетным экспертам не известен какой-либо устойчивый, тем более – генеральный, общепринятый свод «этических и моральных обязанностей журналиста», во-первых. Что появление «гневных писем» граждан – одно из проявлений нормальной, активной, по определению конфликтной в основе жизнедеятельности СМИ. И что, наконец, никакому телеканалу, никакой редакции нельзя заранее, а тем более — с гарантией предотвращения профессионально-этических ошибок, предписать, как именно себя вести в обнаруживающихся по факту, зачастую действительно новых, не просчитываемых наперёд профессиональных ситуациях.
8. Коллегия соглашается со своим экспертом в том, что поздравительный ролик, оказавшийся в официальном аккаунте телеканала в социальной сети, серьезно подрывает доверие к данному СМИ (несмотря на преимущественно позитивную, как было сообщено Коллегии, реакцию на него сетевой аудитории телеканала), и что сама ситуация, связанная с его появлением, является достаточным поводом для того, чтобы редакция задумалась о разработке собственных и при этом действительно серьёзных, не для «галочки», правил работы в соцсетях: обсудив для начала те документы, в которых данная задача уже ставилась другими.
8.1. Коллегия считает полезным дистанцироваться от двух конкретных предложений эксперта (изъять ролик и извиниться), призванных нормализовать определенно перенапряжённую профессионально-гражданскую ситуацию, сложившуюся по факту опубликования спорного видеоролика в официальном аккаунте телекомпании в социальных сетях.
Выражая признательность адресату жалобы за доверие к решению, выносимому Коллегией и готовность априори поступить в соответствии с ним, Коллегия подчеркивает: только сама редакция может принять решение об изъятии ролика из соцсетей. И, тем более, только сама редакция может счесть, что созданная её усилиями ситуация заслуживает редакционного извинения перед какой-то частью аудитории, посчитавшей себя этой ситуацией задетой.
Коллегия выражает надежду, что то конкретное решение, которое в итоге будет принято самой редакцией, окажется профессионально правильным, репутационным, и что как сама Коллегия, так и заявитель будут о нём своевременно извещены.
9. Коллегия предлагает редакции телеканала N1-Первый Нижневартовский разместить настоящее решение как на своём сайте, так и на своих официальных страницах в соцсетях ВКонтакте, Одноклассники и в Фейсбуке.
10. Общественная коллегия просит:
— редакции журналов «Журналист» и «Информационное право» — опубликовать состоявшееся решение Общественной коллегии;
— факультет журналистики МГУ им. М.В. Ломоносова, а также факультеты журналистики других вузов – обсудить состоявшееся решение Общественной коллегии со студентами, изучающими профессиональную этику;
— Комиссию Общественной палаты Российской Федерации по развитию информационного сообщества, СМИ и массовых коммуникаций – принять к сведению состоявшееся решение Общественной коллегии.
