В КР меняют Закон «О противодействии экстремистской деятельности». Эксперты Института Медиа Полиси считают, что он противоречит Конституции КР.
Эксперты указывают, что в предлагаемом виде новый законопроект «О противодействии экстремистской деятельности» противоречит обязательствам по обеспечению прав человека, которые Кыргызстан взял на себя как государство — член ООН.
В Институте Медиа Полиси отметили: «Наличие в законопроекте расплывчатых и широких формулировок позволяет вводить произвольные ограничения на такие права человека, как:
- право на жизнь, на свободу и личную неприкосновенность;
- на неприкосновенность личной, семейной жизни и личной переписки;
- на неприкосновенность жилища;
- на защиту чести и достоинства;
- на свободу мысли, совести и религии или убеждений;
- на свободу выражения мнения и на свободу мирных собраний».
Этот законопроект необоснованно и произвольно расширяет круг деяний и в целях преследования неугодных граждан позволяет правоохранительным органам по своему усмотрению трактовать любые действия как экстремистские, что противоречит Конституции КР и незаконно ограничивают права человека в демократическом Кыргызстане.
1. Неясность в определении термина «экстремизм»
Под термином «экстремизм» предлагается понимать «идеологию и практику, направленные на достижение политических, социальных, расовых, национальных и религиозных целей путем насильственных и иных антиконституционных действий».
Закон, ограничивающий права человека, должен четко и ясно определять условие, при которых ограничиваются его права. Эти условия не подлежат расширительному толкованию.
Исходя из предлагаемой формулировки, невозможно сделать вывод о том, какие идеи и действия рассматривать как антиконституционные. Действующая Конституция КР не дает ориентиров в отношении того, какую категорию действий или идей она рассматривает как направленные против нее.
2. Прямое исполнение международных договоров, ограничивающих права и свободы человека, без включения в национальную правовую систему является нарушением Конституции
В проекте закона под экстремистской деятельностью предлагается понимать «совершение иных деяний в экстремистских целях, признаваемых таковыми уголовным законодательством КР, а также международными договорами, вступившими в силу в соответствии с законодательством КР».
Международно-правовые нормы, регулирующие вопросы экстремизма, касаются ограничений прав человека, поскольку любое преследование за экстремизм влечет за собой уголовную, гражданско-правовую ответственность либо прекращение деятельности организации.
В соответствии с требованиями статьи 23 Конституции КР ограничение прав человека возможно только на основании закона. Иными словами, если в международном договоре имеются ограничения прав человека, то они обязательно должны быть выражены в законодательном акте – в национальной правовой системе.
3. Критика в адрес действующей власти может квалифицироваться как разжигание «политической» вражды
Учитывая, что проект нового закона в данной редакции предлагает непосредственно использовать нормы Конвенции ШОС по противодействию экстремизму от 2017 года, то это означает, что имеющееся в данном договоре понятие «политическая вражда» с момента подписания рассматриваемого законопроекта в виде закона, будет непосредственно использовано в правоприменительной практике.
При этом проект не дает понимания, что подразумевается под «политической враждой». По факту, любое инакомыслие или критика в адрес действующей власти могут быть признаны разжиганием политической вражды — экстремистским актом.
Попытки включения в национальную правовую систему ответственности за «политическую вражду» уже были и ранее, когда МВД пыталось внести поправки в УК КР и УПК КР
В том варианте проекта инициаторы также не уточнили, что понимать под термином «политическая вражда». В итоге ЖК поправки не принял.
Рассматриваемый проект нового закона о противодействии экстремизму разрешает правоохранительным органам напрямую использовать нормы Конвенции ШОС. Тем самым правоохранительным органам предоставляются неограниченные и опасные полномочия: на свое усмотрение определять, что считать «политической враждой». Такие действия будут способствовать для подавления любого инакомыслия граждан и политических оппонентов.
4. Противоречивость норм, регулирующих ответственность СМИ
Часть 1 статьи 14 проекта Закона «Недопустимость распространения СМИ материалов экстремистского содержания» указывает, что в случае распространения СМИ экстремистских материалов при отсутствии признаков преступления либо сведений об экстремистской деятельности уполномоченными госорганами в сфере противодействия экстремизму объявляется предостережение учредителю и (или) редакции (главному редактору).
Само по себе распространение экстремистских материалов уже является уголовным преступлением (ст. 332 УК КР). А включение расплывчатой формулировки «отсутствие сведений об экстремистской деятельности» вносит неопределенность и произвольность понимания, и поскольку это касается ограничения прав, то, следовательно, произвольность при применении данной нормы будет приводить к нарушению права человека.
Статья не дает ответа на вопросы:
- Что подразумевается под фразой «отсутствие сведений об экстремистской деятельности»?
- К кому относится формулировка «отсутствие сведений об экстремистской деятельности» — к СМИ или к правоохранительному органу?
Предлагаемые формулировки расплывчаты, двусмысленны и не позволяют гражданам и правоохранительным органам однозначно трактовать норму закона, что приведет к злоупотреблению нормой закона со стороны уполномоченного государственного органа.
Далее в этой же статье указано, что «предостережение» должно быть исполнено в течение трех рабочих дней. Однако не указано, приостанавливается ли данный срок в случае обжалования данного «предостережение» в установленном законом порядке. Также не уточняется, с какого момента исчисляется данный срок. В целом следует отметить, что трехдневный срок слишком короткий. В необходимых случаях СМИ могут потребоваться экспертиза, анализ, проверка, а также время для обжалования. В связи с этим сроки исполнения «предостережения» следует пересмотреть. Иначе инструмент «предостережения» может быть использован как возможность устрашения лиц, свободно высказывающих свое мнение, которое не ограничено законом. Поэтому должны быть указаны четкие и определенные условия направления «предостережения».
Предлагаемые формулировки дают произвольную возможность наделенному властью уполномоченному органу злоупотреблять правом и нарушать права и свободы человека. Только после приведения данных понятий в соответствие с требованиями недопустимости нарушения прав человека можно будет предлагать какие-либо предусмотренные Конституцией соразмерные и обоснованные механизмы ограничения прав человека для достижения законной цели.
В статье 15 проекта предусмотрено, что при распространении СМИ экстремистских материалов и (или) осуществлении ими экстремистской деятельности деятельность соответствующего СМИ прекращается по решению суда на основании искового заявления Генпрокуратуры КР.
Данная норма предполагает, что деятельность СМИ может быть прекращена по решению суда даже в связи с однократным распространением материалов. Отсутствие в норме признака о систематичности совершения преступления за определенное продолжительное время чревато тем, что СМИ могут ликвидироваться на основании одного случая распространения противоправной информации, что не может восприниматься как законное решение в демократическом государстве.
Соответственно, только в случае систематического, неоднократного, в течение определенного продолжительного времени, целенаправленного распространения уже признанных ранее судом экстремистскими материалов средство массовой информации может нести какую-либо ответственность.
5. Неопределенность в регулировании ответственности физических лиц
В части 2 статьи 18 проекта закона также указано, что в случае распространения физлицом идеологии экстремизма при отсутствии признаков преступлений экстремистской направленности уполномоченный госорган по противодействию экстремизму выносит ему письменное предостережение и проводит профилактические беседы о недопустимости таких действий.
Но размытость и неопределенность термина «идеологии экстремизма» чревата произвольным избирательным применением. Каждый человек имеет право на свободу слова и выражения мнений, равно как и на свободу мысли и убеждений, поэтому, согласно закону, он должен знать, какие именно ограничения законны и соразмерны в реализации этих прав. В данном случае нераскрытая формулировка «идеологии экстремизма» не дает конкретных ориентиров ни гражданам в соблюдении соответствующих правил поведения, ни правоохранительным органам — в каких случаях и в каких объемах они имеют право ограничить права человека.
В правоприменительной практике такая неопределенная формулировка приведет к нарушению прав человека.
Вызывает обеспокоенность упоминание в статье о проведении уполномоченным государственным органом «профилактических бесед». Использование данного мероприятия правоохранительными органами стало частым явлением. Но в права и обязанности органов внутренних дел по закону не входит право проводить какие-либо «профилактические беседы».
6. Недопустимость применения термина «причастность к экстремистской деятельности» для ликвидации организации
В статье 19 проекта закона указано, что основанием для признания судом общественного или религиозного объединения либо организации, действующей на территории КР, экстремистской являются сведения и факты, подтверждающие их причастность к экстремистской деятельности.
Сама по себе причастность к незаконной деятельности может быть случайной, ошибочной. Для того чтобы признать организацию экстремистской, необходимо доказать именно осуществление ею экстремистской деятельности. Экстремизм, то есть насильственные действия или угроза применения насилия, осуществляется только с прямым умыслом. То есть виновное лицо знает, осознает и желает наступления негативных последствий.
Причастность может быть разной, в том числе преступной, либо наоборот, не нарушающей закон. К примеру, организация ввиду неосведомленности может нанять сотрудника, у которого имеются экстремистские идеи. И в данном случае это не должно повлечь за собой ответственность самой организации. На основании изложенного словосочетание «их причастность к» необходимо заменить на — «осуществление ею».
7. Противоречия нормам Уголовного кодекса
Частью 3 статьи 19 проекта закона указано, что исковое заявление о признании общественного или религиозного объединения либо организации экстремистской, их принудительной ликвидации и конфискации принадлежащего им имущества направляется в суд Генпрокуратурой КР.
Данная норма противоречит Уголовному кодексу КР. Согласно части 1 статьи 69 УК КР конфискация имущества есть безвозмездное изъятие с последующим обращением в собственность государства на основании обвинительного приговора. То есть конфискация имущества может быть осуществлена только в рамках уголовного судопроизводства, а исковое заявление прокуратуры является гражданским судопроизводством, в котором не предусмотрена конфискация имущества.
