Опубликованные на этой неделе разъяснения пленума Верховного суда России в отношении дел по экстремизму разъясняют порядок применения популярных у правоохранителей статей закона. Это могло бы ограничить произвольное преследование в печально знаменитых «делах за лайки», но, как считают эксперты, в реальности надежд на это мало.
Уточнения касаются предыдущих разъяснений о том, как трактовать статьи по экстремизму, в прошлый раз их публиковали в 2011 году. За это время число экстремистских преступлений выросло в разы. По словам выступившего на пленуме судьи ВС Зателепина, в 2011 году за экстремистские призывы (статья 282 УК) осудили 149 человек, в 2015-м — 444. По данным Судебного департамента в первом полугодии обвинение 237 раз с успехом применило эту статью и родственную ей 280-ю («публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности»). По словам Зателепина «в текущем полугодии» только по 282-й осудили 398 человек, так что, очевидно, 2016-й установит очередной рекорд.
Что рекомендует российским судьям высший судебный орган страны, когда перед ними — очередное дело об экстремистах с мышью или смартфоном?
«…Следует исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать, в частности, контекст, форму и содержание размещенной информации, наличие и содержание комментариев или иного выражения отношения к ней», — говорится в публикации Пленума.
Вот эти «контекст и форма» и «выражение отношения» могли бы поставить много неудобных вопросов перед следователями и обвинением. Как подчеркивают правозащитники, следствие часто вовсе не заботится о том, чтобы объяснить, каким образом высказывание, размещенное в сети или скопированное из одного поста в другой, представляет собой призыв к экстремизму или возбуждение вражды.
Православие или футболка
За время, прошедшее от принятия до публикации решения пленума ВС отличной иллюстрацией этого стали дела двух оппозиционеров из Чувашии, которых судят за перепост и оценку изображения православного деятеля и депутата Виталия Милонова в футболке со словами «Православие или смерть». Сам лозунг уже давно признан экстремистским. И вот один из подсудимых уже признан виновным и наказан двумя штрафами по тысяче рублей, другой еще ждет суда.
«Я назвал Милонова членом ОПГ «Православие или…» — тут чебоксарец Дмитрий Паньков делает паузу, чтобы я сам домыслил концовку. Береженого бог бережет, и теперь уж Паньков (новое заседание по его делу назначено на следующую неделю) не хочет произносить эту фразу даже в интервью. По его словам, в его высказывании отсылка к надписи на футболке Милонова не могла быть призывом, а характеризовала радикальное отношение депутата Милонова к религиозным ценностям.
Паньков сослался на существование футболки с запрещенным лозунгом, которая украшала тело Милонова, — и выразил тем самым критическое отношение к депутату. Но в суд Панькова ведут за то, что он сослался на запрещенный лозунг. Милонова к ответственности за ношение футболки никогда не привлекали, хотя изображение было сделано уже после того, как лозунг был признан незаконным.
Теоретически суд в Чебоксарах мог бы использовать и документ ВС пятилетней давности. В нем говорится: «Критика политических организаций, идеологических и религиозных объединений, политических, идеологических или религиозных убеждений, национальных или религиозных обычаев сама по себе не должна рассматриваться как действие, направленное на возбуждение ненависти или вражды».
Но — не использовал и, с учетом уже вынесенного решения по делу Дмитрия Семенова, который к репосту заявления Панькова приложил еще и фото Милонова в той самой майке, на снисхождение Панькову рассчитывать не приходится. То, что даже сам Милонов призвал не судить своих заочных оппонентов, ничего не поменяло.
«Штраф не страшен, но главная цель была запретить мне участвовать в выборах в течение ближайшего года», — так объясняет Дмитрий Семенов, координатор «Открытой России» в Чувашии, реальные мотивы правоохранителей. Он готовится подать апелляцию и, хотя осудили его не по уголовной, а по административной статье, собирается привлечь в обжаловании логику новых разъяснений Верховного суда.
Бесконечное преступление
Два оппозиционера из Чувашии столкнулись с обвинениями в экстремизме не впервые. Три года назад Паньков, возмущенный новостью о том, что на футбольный матч в Ярославле фанаты пронесли флаг со свастикой, сделал коллаж. Это творчество с запрещенной символикой стоило ему еще одного приговора и четырех тысяч штрафа. «В «Спорт-Экспрессе» можно это изображение печатать, а у меня — нет», — возмущается Паньков.
«Правоохранителям нечем больше заняться, им надо как-то отрабатывать зарплату. Приходит к ним начальник — «вы чем целый день занимались?» — и вот они придумывают себе такую борьбу с экстремизмом», — так объясняет Паньков обилие дел по этим статьям.
Его защитник Алексей Глухов обращает внимание на еще одно уточнение, которое сделал Верховный суд — о том, что преступление считается оконченным с момента размещения подсудного материала в сети. В случае с чувашскими «экстремистами» это вообще означало бы отсутствие дела, так как истек бы срок привлечения к административной ответственности. Это бы относилось и ко многим других обвинениям по статьям КоАП по всей России.
Юрист полагает, что борцы с экстремизмом из ФСБ и Управления МВД по противодействию экстремизму на самом деле собирают материал загодя.
«Я более чем уверен, что эти посты с Милоновым были задокументированы в 2013-м и 2014-м году. Когда потребовалось что-то сделать на Семенова, они их достали, заново якобы осмотрели в ноябре 2016-го года и получили два административных дела», — рассуждает Алексей Глухов.
Похожий подход был с роликом Алексея Навального, расходившимся по соцсетям в протестную пору после выборов в Думу пять лет назад. А в 2015-м, говорит Глухов, сразу в нескольких регионах эти репосты аукнулись их авторам возбуждением дел.
Прекратится ли эта практика? Суды первой инстанции, скорее всего, пренебрегут новыми разъяснениями Верховного суда, уверен он. «Когда судам выгодно это использовать — они используют. Когда не выгодно — они даже не упомянут это в своем решении. Знаете, сколько замечательных решений пленумов Верховного суда РФ, на которые судьи плевали, есть в горячо любимой нашей стране?» — усмехается Глухов.
Например, существуют разъяснения пленума ВС по рассмотрению дел об административных правонарушениях. Там было указано, что нарушения при составлении протокола служат основанием для отмены дела.
В делах Семенова и Панькова следствие не смогло установить место совершения правонарушения, то есть — не определило, где же именно они пользовались компьютером для публикации своих сообщений в сети. Предположили, что это происходило дома. Суд такое туманное определение не смутило, а на возражения защиты судья предложил адвокату… доказать обратное. Неполноценный протокол не стал препятствием, что бы там ни рекомендовал Верховный суд уже много лет назад.
Ускользающий умысел
Обнадежившие некоторых комментаторов разъяснения ВС никак не помогут еще одной обвиняемой по 282 статье, директору библиотеки украинской литературы в Москве Наталье Шариной. Экстремизм, в котором ее обвиняют, не виртуален, к интернету отношения не имеет и заключается, по версии следствия, в обнаружении книги националиста из Украины Дмитро Корчинского, внесенной в список запрещенной литературы.
В библиотеке говорят, что этой книги в собрании не было, и появилась она в расследовании только после обыска 28 октября прошлого года.
Другие издания, которые по версии следствия являются экстремистскими, в соответствующих российских перечнях не указаны. Первое заседание по этому делу прошло 2 ноября и продолжится на следующей неделе.
Адвокат Шариной Иван Павлов представляет сообщество юристов и журналистов «Команда 29», которое работает над многими похожими делами об экстремизме. Он говорит, что разъяснения Верховного суда являются частью «правильного тренда», но особых надежд на скорые перемены не дают.
«Суд, вероятно, заметил проблемы, когда начинают применять репрессивные меры уголовно-процессуально характера, которые заканчиваются всегда одинаково — ни одного оправдательного приговора не вынесено», — говорит он.
Юрист объясняет, что следствие оперирует только объективными признаками экстремистских правонарушений и не утруждается доказыванием умысла и разбором мотивов обвиняемого.
«Верховный суд выразил небольшое, но все-таки пожелание искать какие-то подтверждения существованию умысла — контекст, форму, содержание размещенной информации. Какое было выражение со стороны разместившего информацию? Это все правильно, но как это будет применяться на практике?» — задается вопросами Иван Павлов.
Одной формулировки пленума Верховного суда недостаточно, чтобы поправить дело, уверен Павлов.
Хорошо, но очень мало
В информационно-аналитическом центре «Сова» подчеркивают, что новые разъяснения появились в решении Верховного суда под давлением правозащитников, направивших 1 августа обращение председателю ВС Вячеславу Лебедеву. Они указали, что в массе дел по экстремистским заявлениям материалы, размещенные в интернете, фигурируют в 90% случаев.
Отдельную озабоченность авторы выразили в отношении списка экстремистских материалов, «который включает уже более трех с половиной тысяч пунктов и не может служить для граждан источником знания о том, какие материалы не следует распространять».
С момента публикации обращения список дошел до 3902 позиций.
Судьи откликнулись на это обращение. Но, признавая важность данных ВС разъяснений, Мария Кравченко, куратор «Совы» по «неправомерному антиэкстремизму», опасается, что работать они не будут. «Нужны были бы более подробные разъяснения о том, какой именно контекст следует учитывать, как учитывать комментарии, что такое форма высказывания».
Международные рекомендации о том, как сочетать защиту религиозных ценностей и свободу слова, обязанности государства по предотвращение насилия и право на выражение резко негативного мнения в принципе дают России достаточно инструментов для того, чтобы грамотно регулировать эту сферу, но пока что о «тонкой настройке» речи не идет.
«Существование этого законодательства и то, что оно очень невнятно прописано, позволяет властям использовать его в качестве идеологического контроля за населением», — говорит Кравченко.
И указывает, что среди опубликованных разъяснений есть и те, что обещают более жесткий подход к подозреваемым. Например, в части призывов к нарушению территориальной целостности России. Как подчеркнул ВС, для того, чтобы быть заподозренным в нарушении статьи 280.1 УК, совершенно не обязательно склонять кого-то к конкретным уголовным деяниям.
Есть опасение, что как раз эта рекомендация Верховного суда будет с воодушевлением принята правоохранителями и судами на местах.
