Исполнительный директор Ассоциации операторов связи Кыргызстана Нурбек Абасканов рассказал, что происходит на рынке телекоммуникаций, какие последствия могут быть у корпоративных войн и почему работа депутатской комиссии по «Кыргызтелекому» вызывает много вопросов.
– Этим летом казахские поставщики подняли почти в 3 раза стоимость контрактов с нашими провайдерами. В результате некоторые провайдеры подняли цены для абонентов и урезали скорость. Действительно ли поднятие цен коснулось всех провайдеров или кому-то удалось избежать поднятия цен?
– Для конечных потребителей подняла цену только одна компания, остальные уведомили о такой возможности. Дело в том, что не у всех провайдеров срок действия контрактов с казахстанскими поставщиками истекал осенью, поэтому не все одномоментно столкнулись с необходимостью перезаключения договоров. Но в течение недели все казахстанские провайдеры, вне зависимости от сроков договоров, прислали уведомления о том, что в 3 раза повышают цену. Что в таком случае делают наши операторы? Ищут альтернативные варианты и начинают переговоры с другими поставщиками, всего в Казахстане 4 провайдера-поставщика. Но они встретили наших операторов ценой в 5 раз выше. Обычно никогда провайдер не отказывается от новых клиентов и новых денег. Но в данном случае они все поставили заградительную цену – в 5 раз выше прежней.
– То есть казахстанская сторона не хотела передела рынка? Это был сговор для поднятия цен?
– Да, была согласованность в действиях как по цене, так и по предоставлению каналов связи. Не нам судить, сговор это или нет, но все признаки налицо. В самой тяжелой ситуации оказались те провайдеры, у кого подходили к концу сроки действия контрактов – поставщики имели право их отключить. В их числе были «Сайма Телеком» и «Кыргызтелеком», они были вынуждены подписать новые контракты по высоким ценам. Выбора у них не было. «Акнет» за отказ подписать новый договор был отключен.
– Какие последствия могли бы быть для республики? Действительно ли состоялся бы технологический коллапс?
– Для конечных потребителей это означало бы существенное снижение скоростей и повышение цен на интернет. И у нас бы затормозилось развитие внутри страны, потому что провайдеры ежемесячно выводили бы из Кыргызстана примерно на 700 тысяч долларов США больше. Это вымывание денег из экономики: пришлось бы сократить планы по развитию, по развертыванию сетей, рабочие места, наши провайдеры бы гораздо позже пришли в регионы. Ситуация очень сильно сказалась бы на отрасли связи Кыргызстана.
– Вы разделяете мнение о том, что кто-то из наших провайдеров якобы стал участником сговора с казахстанскими провайдерами? Сейчас депутатская комиссия практически напрямую обвиняет «Кыргызтелеком» в том, что у них был свой интерес в этой ситуации.
– Такая вероятность крайне низка, маловероятно, что кто-то из наших провайдеров помогал казахским поставщикам в этом сговоре. На самом деле сговор – это очень трудная вещь, когда дело касается сразу четырех прямых конкурентов. Ранее, каждые 2-3 года, с казахстанской стороны были попытки объединиться, договориться и установить единую высокую цену. Но у них никогда не получалось, кроме этого случая. Я думаю, ни одна компания из Кыргызстана не стала бы участвовать в этом сговоре – слишком много рисков. Какой смысл быть самым слабым и маленьким звеном, которое в любой момент может оказаться ненужным и крайним.
– Казахстанские поставщики заняли жесткую позицию, но тем не менее у депутатской комиссии возникло много вопросов к подписанию договоров по новым ценам. Насколько обоснованны их претензии? Мог ли «Кыргызтелеком» позволить себе быть отключенным?
– Я думаю, «Кыргызтелеком» оказался в очень плохой ситуации, не было верного решения. Никто другой на их месте тоже не смог бы поступить однозначно правильно. Если бы они отключили своих абонентов, то все равно началось бы расследование. Трудно говорить о том, что это решение – правильное, а то – неправильное. Потому что, с одной стороны, у них есть 90 тысяч семей – даже не абонентов, а целых семей, подключенных к интернету. Кроме того, так исторически сложилось, что у них очень большая база корпоративных клиентов, юридических лиц: начиная от государственных структур, заканчивая бизнес-компаниями и международными организациями. Отключив их, «Кыргызтелеком» в любом случае подвергся бы преследованиям. Это национальный оператор, и он не может позволить себе рисковать так, как более мелкие провайдеры – от него зависят регионы, государственная банковская система, многие другие. Получается, что «Кыргызтелеком» оказался заложником ситуации. Даже «Акнет», когда ему отключили интернет, был готов продлевать контракт по любой цене, чтобы не оставить абонентов без связи, и уже потом доказывать в судах свою правоту.
– Разве была возможность обратиться в суд? По идее, это сделка между двумя субъектами бизнеса, частными компаниями, и продавец волен устанавливать те цены, которые он хочет, так?
– В этом случае надо учитывать очень большую зависимость от того, с кем судишься. Да, в суд можно обратиться, но суд может длиться годами, и все это время нужно сотрудничать со второй стороной, как-то налаживать совместную работу. То есть гипотетически такая возможность есть, но она весьма труднореализуемая. Кроме того, в кыргызстанском законодательстве есть упоминание о картельных сговорах, но реальных механизмов воздействия и наказания нет. Кстати, в свою очередь, в законодательстве Казахстана четко прописаны механизмы, вплоть до уголовной ответственности.
– Предварительные результаты работы депутатской комиссии всколыхнули инфополе, разгорается крупный скандал. Но ведь де-юре «Кыргызтелеком» является частной компанией – ОАО. Государство – просто один из акционеров. Насколько правомочны депутаты вмешиваться в работу частной компании, оглашать коммерческие тайны, привлекать правоохранительные органы?
– Вопрос очень деликатный. Да, скорее всего, это нужно было делать через Фонд по управлению госимуществом. В этом аспекте «Кыргызтелеком» снова оказался заложником своего положения – он вроде как национальный оператор, принадлежащий государству, и в то же время – коммерческая структура. Это открытый вопрос, да. Наверное, не очень корректно было так грубо вмешиваться в хозяйственные вопросы бизнеса, с точки зрения бизнес-этики это бьет по корпоративному сектору. И это сигнал для потенциальных инвесторов. Фактически сегодня мы имеем нехороший прецедент, и в дальнейшем инвесторы будут опасаться делать бизнес с участием государства. Это может ударить не только по компании, но и по сектору в целом.
– Каков ваш прогноз – к каким выводам придет комиссия в итоге? «Кыргызтелеком» обвиняет членов комиссии и экспертов в предвзятости и заявляет, что проверка не была проведена с учетом всей информации.
– Каждый делает свою работу, депутаты – в том числе. Да, проверка была весьма поверхностной, но есть надежда, что правоохранительные органы окончательно разберутся в этом вопросе. По сути, ситуация с «Кыргызтелекомом» – это всего лишь следствие того сговора, который был с казахстанской стороны.
