Asel Argymbaeva: Когда «агрессия» — это дипломатия, а «агрессор» — уже преступление

Когда «агрессия» — это дипломатия, а «агрессор» — уже преступление

Канышай Мамыркулову обвиняют в разжигании межнациональной розни за то, что в своём посте она назвала Рахмона агрессором.

Слова — обычные. Формулировка — резкая, но не уникальная. Контекст — пост в социальной сети, на фоне обсуждения выступления Президента КР С. Жапарова с трибуны ООН.

Теперь откроем официальное выступление Президента Кыргызской Республики Садыра Жапарова с трибуны ООН:

«В апреле 2021 года произошла масштабная неспровоцированная агрессия вооружённых сил Таджикистана на нашу территорию… …в сентябре таджикская сторона атаковала пограничные и гражданские объекты…»

Совпадение? Нет. Это — абсурдная двойственность, когда государственная риторика — допустима, а гражданская — уголовно наказуема.

Один и тот же смысл. Два разных результата.

Когда Президент говорит «агрессия» — это считается проявлением государственного суверенитета и защиты национальных интересов. Когда обычная гражданка пишет «агрессор» — это становится поводом для заключения под стражу.

Разница — не в содержании, а в том, кто говорит. Юридическая оценка высказывания оказывается привязанной к социальному статусу, а не к сути слов.

Это ставит под вопрос сам принцип равенства перед законом и предсказуемости уголовной ответственности, который является краеугольным камнем правового государства.

Если слово «агрессия» в одном случае трактуется как правовое определение, а в другом — как преступление, то мы подходим к опасной грани. К грани, где заканчивается свобода слова и начинается политически мотивированная цензура.

Речь Канышай — это не призыв, не унижение, не насилие. Это эмоциональная и политическая реакция гражданки, живущей в стране, пережившей гибель мирных жителей, обстрелы и эвакуации.

То, о чём она говорит — признано на высшем государственном уровне. Разница в одном: у неё нет трибуны ООН и иммунитета.