Комментарий директора Центра защиты прав СМИ Галины Араповой для газеты «Моё!»
3 мая отмечался Всемирный день свободы печати. В ежегодном индексе свободной прессы организации «Репортеры без границ», опубликованном 26 апреля, Россия по-прежнему занимает 148 место из 180, отстав не только от европейских стран, но и, к примеру, от Пакистана, Малайзии и Афганистана. И с каждым годом положение журналистики в нашей стране, по мнению многих экспертов, становится хуже.
Стремление контролировать распространение информации — общая мировая тенденция, реакция на бурное развитие Интернета. Бесконтрольный обмен персональными данными в условиях, когда «интернет помнит всё», действительно, ставит обывателя в уязвимую позицию. Но далеко не всегда государству удается адекватно регулировать новые формы распространения информации.
Значительные ограничения свободы печати связаны и с противодействием экстремизму. При этом реальные проблемы ксенофобии, радикального экстремизма, решаются далеко не всегда. Это приводит к тому, что общество всё чаще воспринимает контроль над СМИ как чрезмерный. Наверное, когда дело доходит до уголовного преследования журналистов за высказывания, что «бога нет», или за ловлю покемонов, даже обывателю становится очевидно, что это не тот путь, который обеспечит обществу мир и безопасность.
Появление «табуированных тем» для СМИ — тревожный звонок. Стало почти невозможно писать о случаях суицида. Тревогу также вызывают вопросы, связанные с персональными данными. Опасным может быть даже простое упоминание имени и фамилии. Были случаи, когда герои публикации, не найдя способов подать иск по защите репутации, подали жалобу в Роскомнадзор с требованием наказать издание за разглашение персональных данных: фамилии, имени, родственных отношений. В итоге подобные ограничения в некоторых случаях выхолащивают публицистику, когда журналисты уже не понимают, что им можно писать, а что — нет.
Изменить сложившуюся ситуацию мог бы по-настоящему независимый суд. Чтобы спорные дела рассматривались профессионально, на принципах состязательности, а судьи были беспристрастными, и не считали, что должны всегда защищать позицию государственных органов.
Иногда нам кажется, что с проблемой свободы журналистики в России не предвидится никакого просвета. Но нужно помнить, что свобода слова и печати — это ценность, которую всегда имеет смысл защищать. Даже если у нас нет повода праздновать День свободы печати.
Справка «Ё!»
Свободу печать получала долго и тяжело. Первый закон, вводящий предварительную цензуру, приняли в Испании в XVI веке. В 1559 году Ватикан издал первый «Индекс запрещенных книг», который вводил цензуру на все издания, производящиеся на территории католических стран. Причем «Индекс запрещенных книг» преследовал не только за написание, издание и распространение запрещенных книг, но и за их чтение и хранение. В Англии в 1538 году приняли закон, согласно которому любой типограф должен был получить королевский патент на свою деятельность, а цеховая организация типографов была обязана не только представлять печатные материалы на предварительную цензуру, но и следить за деятельностью членов своего цеха.
Первой предпосылкой к освобождению была отмена цензуры именно в Англии в XVII веке. Спустя год палаты парламента снова получили право принимать репрессивные меры против авторов публикаций. Но этот глоток свободы дал журналистам надежду на будущую независимость.
Спустя сто лет сложной борьбы против угнетения и пропаганды правительственных взглядов, в 1789 году во Франции была опубликована Декларация прав человека и гражданина, которая гарантировала свободу слова.
В России запрет цензуры окончательно был установлен в Законе Российской Федерации «О средствах массовой информации» в 1991 году. Свобода слова стала гарантируемым правом граждан с 12 декабря 1993 года — со дня принятия современной Конституции.
Однако, несмотря на установленный запрет на цензуру, время от времени в сфере средств массовых информаций создаются ситуации, в результате которых начинают преследовать журналистов или закрывать программы, теле/радиоканалы, газеты и журналы. Этот парадокс — столкновение федерального закона и Конституции с современной действительностью — вызывает большой резонанс в обществе.
