Писатель и публицист Олжобай Шакир 8 октября освобожден из СИЗО-1 Бишкека. Там он пробыл больше года. Верховный суд признал его виновным по предъявленному обвинению, которое он признает, но освободил под трехлетний пробационный надзор.
Оппоненты и солидарность
Олжобай Шакир после освобождения, уже за стенами следственного изолятора, пообщался с журналистами.
«Благодарен всем. Я и в блоге, который писал для «Азаттыка», говорил, что не надо передавать через кого-то слова солидарности, а приходите и участвуйте в судебных заседаниях. Иногда мои оппоненты приходили в суд и пожимали мне руку, хотя я и был в наручниках. К этому я и стремился. Так в обществе и укрепляется солидарность», – сказал Олжобай Шакир.
Адвокат писателя Акмат Алагушев пояснил, что Олжобай Шакир в течение трех лет будет находиться под пробационным надзором:
«Он должен в течение трех лет ходить в Департамент пробации. Если за это время он не нарушит закон, то не будет принято никаких мер», – сказал Алагушев.
В заседании Верховного суда приняли участие родственники Олжобая Шакира, коллеги и представители культуры. Старший брат Олжобая Шакира Жакшылык Эгембердиев освобождение своего брата из-под стражи назвал «справедливым решением»:
«Мы ждали этого дня, мы верили, что так и будет. Есть справедливость. Так что все будет хорошо. Спасибо вам и людям».
14 мая Аламудунский районный суд Чуйской области приговорил Олжобая Шакира к 5 годам лишения свободы. 15 июля Чуйский областной суд оставил приговор в силе.
Писатель оценил решение двух инстанций как «несправедливое». Его адвокаты решили оспорить приговор и обратились с кассационной жалобой в Верховный суд.
Правозащитница, гражданская активистка Бурул Усманалы считает, что Олжобая Шакира должны были полностью оправдать.
«Освобождение под пробацию – малонадежный механизм. Из тюрьмы освобождают, но его свобода висит на крючке. Мы очень рады, что его выпустили из тюрьмы, ведь и его семье пришлось нелегко. Но если бы в Кыргызстане полностью исполнялись законы, то его бы оправдали», – отметила правозащитница.
Олжобай Шакир был арестован 23 августа 2023 года, ему было предъявлено обвинение по статье 278 («Массовые беспорядки») УК КР. Он содержался в СИЗО –1 города Бишкек.
На судебном заседании прокурор заявил, что Олжобай Шакир «регулярно публиковал в интернете посты, призывающие к массовым беспорядкам», а слова «их надо обуздать» «дискредитируют действующую власть, он совершил тяжкое преступление против общественной безопасности».
Писатель не согласился с предъявленным обвинением. До своего ареста он приглашал на дебаты президента Садыра Жапарова и председателя ГКНБ Камчыбека Ташиева.
Он выступил с инициативой провести 31 августа 2023 года онлайн-митинг. Олжобай Шакир отметил, что эти действия не являются «организацией массовых беспорядков».
Когда его арестовали, общественные деятели и представители культуры обратились к властям с просьбой освободить его.
Зампред кабмина Эдиль Байсалов прокомментировал задержание писателя на брифинге 6 декабря 2023 года и сказал, что «Олжобай Шакир арестован в воспитательных целях».
«Это является воспитательной [мерой]. Никто с Олжобаем Шакиром не враждовал, не преследовал, не разлучал с семьей, не заключал в тюрьму как преступника. В некоторых случаях у государства бывают свои функции, мы должны привести в чувство общественность», – сказал тогда Байсалов.
Кто такой Олжобай Шакир?
53-летний Олжобай Эгембердиев, известный как Олжобай Шакир, до своего ареста также тесно сотрудничал с командой Temirov Live, которая занимается журналистскими расследованиями. В этой группе работал и акын Болот Назаров, который писал в социальных сетях критику в адрес властей, даже когда находился под стражей.
В 2017 году Олжобай Шакир, известный в творческой среде как писатель, поэт и публицист, создал собственный просветительский сайт «РухЭш». Сайт организует конкурсы и вручает известным деятелям, поднимающим значимые для общества проблемы, премии «Улут үлгүсү» («Пример для нации») и «Улут абийири» («Совесть нации»).
Писатель и поэт Олжобай Шакир – автор поэтических сборников «Үшкүрүк» («Печаль»), «Өзүм менен өзүм» («Наедине с собой»), автор сборника рассказов «Эски тегирмендин орду» («Там, где была старая мельница») и исторического романа «Куюн доор» об истории и жизни кыргызского народа на рубеже конца XIX и начала XX веков. В 2021 году он опубликовал повесть «Адам+», в котором рассказал о трудной судьбе представителей ЛГБТ-сообщества.
Кроме того, писатель проводил в столице книжные ярмарки. В феврале прошлого года в отеле Novotel он организовал книжный форум «От слов к делу» и провел дискуссии на темы: «Права человека и современная кыргызская литература», «Как критика влияет на качество литературы», «Когда кыргызы начнут читать качественные книги?», «Искусство перевода как культурный мост», «Место литературы в креативной экономике».
О пробационном надзоре
В последнее время пробационный надзор стали часто применять в качестве наказания для активистов, открыто высказывающих свое мнение. В обществе некоторые приравнивают эту форму наказания к осовбождени.. О чем говорит эта тенденция? Об этом мы побеседовали с экс-омбудсменом Кыргызстана Атыр Абдрахматовой.
– Атыр айым, это было ожидаемо, что Верховный суд признает Олжобая Шакира виновным и освободит его под трехлетний пробационный надзор? Что вы думаете о таком решении суда?
– Для меня это было ожидаемо. Потому что Олжобай Шакир через социальные сети объявил об организации митинга по судьбе четырех пансионатов на Иссык-Куле. Правоохранительные органы и суд расценили это как «массовые беспорядки», что считается тяжким преступлением. Раз уж уголовное дело возбуждено, то и решение должно быть соответствующим. По нашим законам, если дело возбуждено, человек арестован, а в суде не будет доказана его вина, дело будет прекращено, то по логике должна быть рассмотрена ответственность сотрудника правоохранительных органов, который возбудил это дело. Однако у нас не используется такой опыт. Более того, статья «Массовые беспорядки» стала применяться к большинству граждан, высказывающих критику.
Неправильно держать длительное время под стражей людей, обвиняемых по делу в совершении преступления, не повлекшего тяжких последствий. В некоторых странах есть случаи, когда безосновательно осужденные люди выходят через какое-то время на свободу и требуют от государства компенсации. Кроме того, наша страна на международном уровне является членом Совета по правам человека, и у нас есть обязательства в рамках ООН. Поэтому выдвигаются требования, чтобы не было фактов необоснованного суда, ареста и пыток. По таким показателям признается, что эта страна, где права человека не защищены, и соответственно этому меняются и международные отношения.
– Известно, что практика, когда суд признает виновным и освобождает их-под стражи под пробационный надзор, уже применялась в отношении некоторых гражданских активистов. О чем говорит неоднократное применение такой меры?
– Прежде всего, нужно четко разграничивать Службу пробации и решение суда о пробации. Введение пробации имело очень важное значение для нашей страны. Потому что в прошлом были случаи, когда в тюрьму сажали за кражу курицы. Но есть большой вопрос к судам, которые принимают решения о пробации. Почему это решение выносится в отношении свободы слова, свободы мысли, различных мнений, гражданских активистов на том основании, что «есть состав преступления»? Это показатель того, что судебная система формируется как ветвь, удобная для власти.
Это создало условие, что можно заранее ожидать такого решения суда. Председатель Верховного суда периодически проводит пресс-конференции, посвященные реформам и решениям в этой системе. Мы видим, что он много работает. Но какие меры существуют для ограничения заключения под стражу за свободу слова, насколько обоснованы дела, которые сейчас возбуждаются? Это большой вопрос. У нас в законах есть понятие «соразмерность». Иными словами, если в суде доказано, что этот человек совершил преступление, то мера или наказание должно быть соразмерно преступлению. Насколько соблюдается этот принцип? Это тоже большой вопрос.
– Вы сказали, что существуют ограничения свободы слова и различных мнений. Если эта тенденция продолжится, каких результатов можно ожидать в будущем?
– В Основном законе четко сказано, что в Кыргызстане не допускается цензура. Однако есть случаи арестов, возбуждения уголовных дел, заключения под стражу за высказывания. Дело 11 журналистов является еще одним примером этого. После таких масштабных действий в обществе распространяется понятие самоцензуры. С их усилением все больше критических мнений остаются невысказанными.
Нам всем необходимо понять, что критика и выражение альтернативных мнений – это показатели, открывающие путь к развитию. Если все будут говорить «правильно, мы поддерживаем ваше [мнение]», то власть не сможет получать объективную информацию. На бумаге будут писаться хорошие отчеты, и мы можем уподобиться нашему соседу –Туркменистану, где говорят, что «все отлично, мы развиваемся» и закрывают глаза на проблемы.
Перевод с кыргызского, оригинал статьи здесь
