История с решением Конституционного суда о праве совершеннолетнего гражданина выбирать для себя матчество, наделала много шума как в стране, так и за ее пределами.
Интересы истца в Конституционном суде Кыргызстана представляли несколько адвокатов. Kaktus.media поговорил с одной из них — Айнурой Осмоналиевой.
Она рассказала, насколько важно решение для Кыргызстана и почему придется всем без исключения уважать решение Конституционного суда.
— Может ли сейчас гражданин Кыргызстана или гражданка Кыргызстана получить матчество?
— На данный момент это невозможно, поскольку законодательные поправки пока еще не внесены, они будут разрабатываться во исполнение решения Конституционного суда. Кабмином, естественно, профильными министерствами и ведомствами. Скорее всего это будет Министерство цифрового развития, в ведении которого находится департамент регистрации гражданского населения. После того как будет разработан законопроект, он пройдет все стадии в соответствии с законом о нормативных правовых актах. Он будет рассматриваться в парламенте. И последнее слово будет за президентом, который будет ставить подпись на проекте закона, который в последующем вступит в силу. То есть на сегодняшний день это невозможно.
— Обязательно ли для государственных органов исполнение решения Конституционного суда?
— Да, нужно признать, что обязательно для всех государственных органов и не только для них, а для органов местного самоуправления, организаций, гражданского общества, юридических лиц, физических лиц. Решение палаты обязательно имеют юридическую силу, не подлежит обжалованию.
То есть независимо от того, будь то исполнительная ветвь власти, законодательная ветвь власти, и судебная ветвь, естественно, все должны исполнять решение Конституционного суда, потому что это высший орган конституционного контроля.
— На данный момент может ли Конституционный суд изменить решение?
— В соответствии с законом о Конституционном суде? Решение не подлежит изменению, оно окончательное и не может быть пересмотрено ни по каким основаниям. Поэтому я очень часто слышу вопрос о том, что нужно пересмотреть просто это все из-за того, что не все достаточно хорошо знают законодательство. Но оно не позволяет сделать. Поэтому решение окончательное, нравится оно кому-то, не нравится — но с ним нужно считаться, его нужно уважать и обязательно исполнять.
Нужно это принимать как данность.
— Давайте вернемся к началу этой истории. Когда вы подключились к делу Алтын Капаловой? Я так понимаю, вы подключились на стадии обращения в Конституционный суд. Как вы готовились к аргументации перед судьями, перед противниками? Какие законы вы использовали, какие аргументы для того, чтобы убедить суд, что матчество, или матроним, в Кыргызстане имеет право быть?
— Алтын Капалова пришла к нам, когда ею были проиграны все судебные инстанции. И решение вступило в законную силу. Запись актов гражданского состояния ее детей была аннулирована, были выданы свидетельства со старым отчеством. Мы решили посмотреть, насколько ее желание не противоречит ее конституционным правам как матери в первую очередь, и посмотреть, нет ли вообще проблемы законодательного характера.
Мы шли только с позиции того, что равенство мужчин и женщин, что мать, так же как и отец, в любой семье или даже если родители находятся в разводе — несут равные права и обязанности.
Все прописано в Семейном кодексе независимо, а там мать или отец — они имеют равные права и обязанности. И соответственно вот это равенство — оно должно выражаться во всех, во всех отношениях, в том числе и при даче ребенку имени, фамилии и отчества. Мы с этой точки зрения, с этой позиции подали ходатайство, и наше обращение было принято к производству в соответствии с законом о казенном суде.
Мы прошли все критерии приемлемости, дело рассматривалось пять месяцев. И вот за несколько дней, буквально за два дня до судебного процесса, мы думали с коллегой, что все-таки нужно смотреть со всех точек зрения. Мы смотрели конвенцию, в том числе о правах ребенка, которая говорит о том, что в Кыргызстане должны соблюдаться и действовать принципы наилучших интересов ребенка.
Мы получили позиции Минюста и Министерства цифрового развития, уполномоченного представителя президента в Конституционном суде.
И многие еще говорили о семейных и традиционных ценностях. Мы же опираемся, как юристы, в основном на нормы законодательства, на международные конвенции, участницей которых является Кыргызской Республика. Мы еще раз изучили этот вопрос и решили пойти от общего к частному, поменять свою позицию в части того, что мы расширили свои требования в ходатайстве, подготовили дополнительное ходатайство. Если отстраниться вообще от дела и кейса Алтын Капаловой и просто посмотреть на вопрос, когда дееспособный гражданин пожелает поменять, например, имя, фамилию и отчество, в данном случае мы говорили только об обществе, то посмотрели, попросили посмотреть консенсус с этой точки зрения, не нарушается ли в данном случае его конституционное право менять имя.
Но здесь же в этой части первой статьи 32-м абзацем было некое ограничение. Оно выражалось в чем? В том, что перемена отчества осуществляется только по именам отца, усыновителя, отчима, дедушки, по линии отца или матери. То есть здесь был ограниченный круг граждан, чье имя можно взять в качестве отчества. И мы посчитали, что здесь есть ограничение, оно не совсем уместно.
В части дела Алтын Капаловой Конституционный суд четко ввел запрет. Потому что разрешение на матчество может способствовать дискриминации в отношении детей, которые на самом деле очень уязвимы до 18 лет. Они растут в обществе, где даже из-за имени ребенка могут травить и буллить.
А вот в отношении совершеннолетнего гражданина республики, который хочет поменять Ф. И. О., был некий пробел.
— Какие контраргументы были у Министерства цифрового развития и других госорганов?
— Вначале подавали совершенно иную норму. И у всех государственных органов была позиция о том, что здесь нет дискриминации, нет нарушений прав матери. Да, у нас в Кыргызстане права и обязанности родителей равны. Но тем не менее вот то, что сейчас заложено в законе об актах гражданского состояния, это соответствует национальным интересам, традициям, обычаям и так далее.
— У нас где-то прописаны законодательно, юридически закреплены национальные традиции, интересы, обычаи?
— Есть закрепленное в Конституции. Но мы еще должны смотреть на то, что мы участники многочисленных конвенций, мы члены ООН, и есть принципы, которые одобрил Кыргызстан. Они говорят о том, что никакие национальные интересы, традиции, обычаи не могут идти в нарушение прав человека, то есть в первую очередь права человека. Кыргызстан подписал декларацию прав человека и международный пакт о гражданских и политических правах, Конвенцию о правах ребенка, о ликвидации дискриминации в отношении женщин.
У госорганов была одна правовая позиция о том, что если дать возможность матери давать до 16 лет право на матчество, это будет противоречить национальным традициям, обычаям. Мы постарались как бы подойти к этому вопросу, чтобы соблюсти баланс, не нарушать ничьи права, допустим, ни отца, ни матери, ни ребенка.
В первую очередь, конечно, должны соблюдаться интересы и права ребенка.
— Да, мы все видели реакцию общества нашего всех слоев. То есть соцсети просто пестрели, высказались многие политики. И как вы ранее сказали, это решение обязательно к исполнению всеми госорганами. Не будет ли такого, что это решение будет затянуто?
— Сейчас в нашей стране возможно все. Я допускаю, что может быть затягивание исполнения этого решения. Там прописаны сроки исполнения. Я буду вести мониторинг. И если оно не исполняется, то есть уже уголовная ответственность за неисполнение решения суда.
У нас Конституция — это основной документ государства, который в первую очередь должен исполняться. Конституция имеет высшую юридическую силу и прямое действие. То есть если какой-то нормативный акт говорит одно, а Конституция другое, действует Конституция, она прямого действия. Поэтому очень плохо, когда у нас госорганы не исполняют непосредственное решение КС, потому что решение Конституционного суда является продолжением самой Конституции и норм.
