Вчера, 15 ноября депутаты Госдумы РФ приняли в третьем чтении законопроект, который позволяет признавать зарубежные СМИ иностранными агентами.
Накануне известный политолог Екатерина Шульман приняла участие в эфире радио «Эхо Москвы» в программе «Статут», где обсуждались несколько вопросов, в том числе и особенности этого закона и возможных последствиях при его принятии.
ОФ «Институт Медиа Полиси» приводит текст дискуссии полностью.
<…>
Е.Шульман― Выборы прошли – это не значит, что мы про них забыли. Мы не забыли. Мы следим и смотрим. Там интересно.
Теперь переходя на гораздо более заасфальтированный и, соответственно, несколько более унылый федеральный и даже международный уровень, поговорим мы с вами вот о чем. Мы с вами поговорим о том, как телеканал Russia Today зарегистрировался в качестве иностранного агента, и какой зеркальный ответ в связи с этим готовиться в Государственной думе Российской Федерации.
Е.Шульман: Есть политические режимы, против которых нет смысла бежать с винтовкой
Для начала немного правовых фактов. О какой регистрации идет речь? В США существует закон под называнием Фара. Те из вас, кто видят нашу известную, я бы сказала, уже прославившуюся доску видят на ней вот эту аббревиатуру: FARA — Foreign Agents Registration Act (Акт о регистрации иностранных агентов). Закон был принят в 38-м году в рамках подготовки ко Второй мировой войне, прямо скажем. И имел целью отражение нацистской пропагандистской агрессии.
В 64―м году он был очень сильно переписан и с тех пор действует в измененном виде. Закон FARA 38-го года довольно сильно напоминал тот закон, который действует у нас с вами, те поправки в закон об общественных организациях, которые известны как закон об иностранных агентов. Ныне действующий FARA от него отличается. Чем именно, давайте объясню. Эта разница, она, с одной стороны, разительна, с другой стороны, ее мало кто понимает.
Начать, может быть. Хорошо с самого термина «иностранный агент». По-русски была взята вот эта калька. Что такое «калька»? Это так называемый ложный друг переводчика. Когда нужно что-нибудь переводить, люди просто переписывают русскими буквами какое-нибудь иностранное слово и думают, что они, таким образом, передают смысл. Ничего подобного. По-русски иностранный агент звучит как иностранный шпион. Потому что слово «агент» имеет соответствующий лексический оттенок. В рамках действующего закона американского Foreign Agents обозначает ровно то, что он буквально обозначает, а именно коммерческую организацию, выполняющую заказ.
М.Наки― Агент – это не в смысле кто-то там… чье-то влияние…
Е.Шульман― Не в смысле, что кто-то проводит чьи-то интересы, а в смысле тот, кто по контакту выполняет работы. Вы увидите там колоночку: Agents и Principal. Principal – это заказчик. Agents — это исполнитель. Все зарегистрированные по FARA – это коммерческие структуры. Некоммерческие организации не регистрируются там, в отличие от нашего закона, по которому регистрируются НКО – некоммерческие организации. Это очень принципиальна разница, потому что в ней выражается глубокое непонимание того, чем коммерческая организация отличается от некоммерческой.
По закону FARA зарегистрированы в основном лоббистские конторы, либо отдельные лоббисты (там и физлица могут регистрироваться как агенты), фирмы, занимающиеся у нас тем, что у нас называется НРЗБ; средства массовой информации — Russia Today тут совершенно не одинока: японский канал, «Жэньминь жибао», китайская, например, газета, — и в том случае, если они финансируются государством.
М.Наки― До 2003 года РИА «Новости» тоже, кстати, входила в этот список американский, было зарегистрировано соответствующим образом.
Е.Шульман― Да. Говорят, кстати, что при советской власти газета «Правда» и ТАСС были там тоже зарегистрированы. Но сейчас их там нет, поэтому говорить об этом не будем. Сейчас в списке от России 4 иностранных агента. До последних дней их было 3, теперь их 4. Один из них это никакая ни Russia Today, а сложносочиненная контора, которую они туда вписали под названием АНО «ТВ-Новости». В качестве договора, который там нужно вывешивать, который определяет деятельность этой коммерческой структуры, так договор между какими-то двумя физическими людьми.
И Production LLC, то есть ООО по-нашему говоря, и некий Михаил Солодовников, о котором известно только то, что он получает 667 тысяч долларов в год за эту свою прекрасную деятельность.
М.Наки― Или 40 миллионов рублей в год.
Е.Шульман― Ну, что ему рубли-то, собственно говоря. Но не будем считать в чужом кармане деньги. Пусть он хоть 5 миллионов получает.
М.Наки― Смотря откуда они.
Е.Шульман― Разница состоит в следующем. Там для того, чтобы зарегистрироваться, нужно заполнить фору, в форме нужно заполнить галочками всякие боксики. Они там пишут на вопрос, откуда деньги, что недостаточно имеем информации для того, чтобы на этот вопрос ответить. В общем, они не знают они, откуда у них деньги, ничего не знают. Есть договор между одной непонятной конторой и другой непонятной конторой. Там от одного физического лица подпись и от другого, от этого самого Солодовникова.
Больше никаких других санкций эта регистрация не влечет. Больше ничего делать не надо. Никакой интимной информации раскрывать не надо. Вначале они должны зарегистрироваться. Там должны ответить на эту анкету, вывесить и приложить свой договор, на основании которого они работают.
Дальше наступает сложный момент. Материалы, которые они распространяют, должны быть помечены лейблом, на котором написано, что материал таким-то по поручению такого-то. Вот этот такой-то — это должен быть этот самый принципал. Как предполагается американской стороной, это должна быть, видимо, Российская Федерация, президентская администрация.
Кто еще где зарегистрирован в качестве иностранного агента? Вот я сказала, что у нас сейчас четыре пункта. Два остальных – это представители банка ВТБ и ВТБ-24 и Олега Дерипаски лично. Вообще, можно сказать, что даже стыдно глядеть на такой маленький список, потому что, например, если вы посмотрите Японию, то там будет 45 организаций зарегистрированных как иностранные агенты, работающих, на правительство Японии. Регистрируются американские коммерческие организации работающие за деньги на японские правительственные структуры. В качестве принципалов указаны: японское посольство, японское правительство, офис премьер-министра, министерство туризма, много-много кто.
Так что регистрироваться надо и больше. Принципиальный момент, который мне бы хотелось донести до слушателей – это разница между коммерческой организацией и не коммерческой. Некоммерческая организация, общественная организация не может быть ничьим агентом в этом смысле, она не выполняет заказов. Если она получает гранты, то она получает гранты на свою деятельность. Если вы когда-нибудь видели, как работает некоммерческая организация, если, с другой стороны, вы когда-нибудь видели, как работает консалтинг, как работают лоббистские структуры… Лоббистские структуры – это не какие-то адвокаты дьявола, это не какие-то страшные конторы, которые в подполье плетут интриги. Они занимаются совершенно публичными и нормальными делами. Они пытаются повлиять на политику того или иного правительства в пользу своего этого самого принципала, чтобы ему легче жилось и работалось.
М.Наки― Но это в странах, где лоббизм институционализирован.
Е.Шульман― В Америке он более чем институционализирован. Нам бы тоже хорошо бы это сделать. А наш закон о лоббизме… Разговоры о его принятии я помню еще со своей думской юности с 1999 года, вот сколько я хожу по Государственной думе, сто там разговоров о том, что хорошо бы нам принято закон о лоббизме. Существует несколько его проектов, тем не менее, закона нет. Это очень сильно мешает нам жить, потому что если бы он был, то мы бы могли провести этот водораздел между коммерческой деятельностью в пользу кого-то и некоммерческой деятельностью некоммерческих организаций, которые не берут заказов. У них есть уставная деятельностью. И они получают деньги на продолжение этой деятельности. Вот вы если жертвуете какой-нибудь общественной организации, она же не выполняет для вас никаких заданий. Вы просто сочувствуете ее деятельности и даете на это деньги.
Тем не менее, после всех этих безобразий с терроризированием нашей Russia Today внесением этих двух непонятных структур в этот список, Российская Федерация готовится к ответным действиям. Какого рода эти ответные действия? Я сегодня немножко в этом разбиралась. Наконец-то разобралась, потому что понять было ничего невозможно. Куча была разговоров: запретят соцсети, вышлют иностранных корреспондентов, в общем, чёрт, дьявол… какие-то зеркальные меры как из Королевства кривых зеркал.
Е.Шульман: Может быть, Третья мировая война, если она случится, будет компьютерной игрой
Тем не менее, о чем на самом деле идет речь? Государственная дума завтра на пленарном заседании будет рассматривать во втором чтении…
М.Наки― И третьем сразу.
Е.Шульман― Подождите. Кто здесь за законодательный процесс отвечает? Будет рассматривать во втором чтении проект закона, который в первом чтении был принят в ноябре 16-го года. Значит, что происходит? Был проект закона, не имеющий отношения никакого ни к иностранным СМИ, ни к иностранным агентом, ни к Russia Today, ни к чему. Это были поправки в закон об информации и информационных технологиях и защите информации, в которых говорилось, что если на каком-то сайте в интернете имеются призывы к массовым беспорядкам и экстремистской деятельности, то можно прикрывать этот сайт немедленно, не дожидаясь, соответственно, ничего. И считалось, что это было принято по итогам всяких массовых акций, которые у нас происходили в 16-м году с тем, чтобы препятствовать распространению информации, чтобы люди не могли призывать друг друга собираться, а можно было бы быстро все это прихлопнуть.
Что дальше делается? Берется и вставляется поправочка ко второму чтению этого проекта, не имеющая отношения к основной теме проекта. Это старая думская хитрость. На нее много кто жаловался, например, Валентина Ивановна Матвиенко, помнится, жаловалась, что вот, мол, вносятся в думу проект из десяти страниц, а на выходе уже 100 страниц — напихали туда всякого, не имеющего отношения к теме.
М.Наки― Название есть.
Е.Шульман― У него есть собственное название. Обычно такое типа: Внесение изменений и дополнений в ряд законодательных актов Российской Федерации. Бойтесь проектов с невнятными названиями. За ними часто скрывается какая-то беда
Тем не менее, ко второму чтению внимания меньше. Люди не в состоянии понять разницу между поправками как поправками ко второму чтению, поправками как к отдельным законопроектам. Поэтому вроде как тут можно тихо проползти. Этим, соответственно, пользуются лоббисты, которые никуда не деваются от того, что нет закона, регламентирующего их деятельность.
Но это не наш случай в данный момент, потому что все хотят максимального шума.
Вторая цель – это скорость. Тут я хочу неожиданно похвалить Государственную думу 7-го созыва, потому что в 6-м созыве не заморачивались такими вещами. Там вносили проект новый и в этот же день принимали его в первом чтении и в целом, и отправляли его в Совет Федерации, нарушая свой собственный регламент как угодно.
Новая дума поклялась, избравшись, что она не будет так делать, что она будет соблюдать регламент. А если соблюдать регламент, то от внесения до первого чтения должно пройти 30 календарных дней на рассылку, на ознакомление так называемых субъектов права законодательной инициативы с проектом, на получение отзывов.
Как обойти эти сложности? Как нарушить регламент, не нарушая регламент? А вот так вот: с поправкой ко второму чтению.
Завтра будет второе чтение, может быть, завтра будет и третье, это регламент не нарушает. Третье чтение в думе называется техническим. Поэтому если со вторым чтением все согласны, то обычно представитель комитета выходит и говорит: « А вот у нас кстати, и текст финальный подготовлен. Давайте заодно и в третьем проголосуем». Это более-менее нормальная практика, хотя бы, ,если бы директором был я, делала бы паузу между вторым и третьим чтением тоже.
Е.Шульман― Совершенно верно. Иначе непонятно, почему второе не является окончательным. А этому есть причина. Регламент, вообще, написан более мудро, чем обычно полагают. Лучше его соблюдать.
Теперь к сути вопроса. Что они там написали? Они там написали следующее. Все призывы к экстремизму остались, как были. Кроме того закон о защите информации дополняется новой статьей. Изменение вносится в закон о СМИ, один из демократических наших законов, принятых еще в 91-м году. Написано там следующее: Юридическое лицо, зарегистрированное в иностранном государстве или иностранная структура без образования юридического лица… (иностранное СМИ) могут быть приняты иностранными СМИ, выполняющими функции иностранного агента, независимо от их организационно-правовой формы, если они получают денежные средства или иное имущество от иностранных государств, государственных органов, международных и иностранных государств, организаций, иностранных граждан, лиц без гражданства, либо уполномоченных ими лиц… Таким образом, они могут быть признаны иностранными агентами по закону о некоммерческих организаций. .
Иностранное СМИ, выполняющее функции иностранного агента несет обязанности и права, предусмотренные соответствующим законом.
Что тут обращает на себя внимание? Крайняя невнятность формулировки. В этом смысле эта поправка переплюнула даже действующий закон об иностранных агентах, он же закон о закон об общественных организациях. Почему?
В действующем законе об общественных организациях для того, чтобы стать инагентом, вы должны выполнить два условия. Вы должны получать иностранное финансирование и заниматься политической деятельностью. Этот последний пункт все ругали за его невнятность. Потом Минюст через четырех депутатов, представителей фракций внес уточнение в закон. Уточнения были хуже, чем отсутствие уточнений, потому что там политической деятельностью признается примерно всё, включая проведение соцопросов и публикации результатов, петиции и обращения к органам власти, любые предложения по законотворчеству, обсуждение законотворческого процесса, чем мы с вами тут занимаемся — всё это было признано политической деятельностью.
М.Наки― Мы продолжаем программу «Статус» с Екатериной Шульман.
Е.Шульман― Итак, договариваем нашу ценную мысль. Невнятность закона – это палка о двух концах. С одной стороны, чрезвычайно плохо. Действительно, СМИ, выполняющем функции иностранного агента может быть признан абсолютно кто угодно. С другой стороны, по желанию им может быть не признан никто. Обратите внимание на эту мысль.
То есть поправочка в том виде, в каком я ее вижу – а я ее скачала с сайта, с думской законодательной базы – представляется мне скорее политической декларацией о том, что есть нас такая дубинка, есть, дескать, у нас зеркальный ответ. Нечего на зеркало пенять, коли рожа крива.
Будет ли это применяться и в каком виде, будет зависеть от политической конъюнктуры. Ну, и в статусе иностранного агента жизнь тоже есть, как показывает опыт тех НКО, которые под него попали. Очевидно, если это куда-нибудь дальше пойдет, должны быть разработаны подзаконные акты, как у нас обычно любят, в которых все самое интересное и будет написано. Та поправка, которая есть сейчас, отличается крайней размытостью и невнятностью. Это главное, что о ней надо знать.
М.Наки― И завтра, наверное, станет чуть понятней, что они все-таки имеют в виду.
Е.Шульман― Нет, завтра станет менее понятно, поэтому слушайте меня сейчас, дорогие товарищи. Завтра вы услышите дикое количество речей, в которых говорится, что американцы нас обижают, и свободы слова у них нет, и вон она, их валенная демократия — а мы зеркально отвечаем. Ничего вы не поймете из завтрашней думской дискуссии. Спойлер.
